Разные народы по-разному понимают рабство, и институт рабства отражен в их языках. Крупнейший французский лингвист Эмиль Бенвенист, привлекая языковой опыт индоевропейских и неиндоевропейских культур, установил, что «единого обозначения для понятия раба нет ни в одном индоевропейском языке». Раб поставлен вне общества, он всегда «чужой», так как большинство народов получали рабов из военнопленных: «раб обязательно чужестранец». В латинском раб — это servus, вероятно, из имени этрусков, которых завоевали римляне, у французов раб — esclave, что значит славянин, в англосаксонском раб — wealth, означающее кельт, а еще английский язык знает для понятия раб слово slave, также означающее славянина. Западные народы добывали рабов из завоеванных племен, из инородцев, из чужих, причем в большинстве своем этими инородцами были как раз славяне, населявшие Западную Европу и оставившие там немало славянских названий в именовании рек, озер, городов. Что такое Венеция — это город венедов — племени славянского, а Лейпциг — онемеченное звучание славянского города, нечто похожее на наш Липецк. Знаменитое озеро Балатон — вовсе не венгерское название. Это название славянское, и означает оно, что озеро окружено болотами. Но разве славянские народы живут в Венеции, Лейпциге или на Балатоне? Их давно уже нет, зато остались в языках европейских народов именования славян в значении рабы.
Именования инородцев в значении раб выступают в большинстве языков. Но на русских это правило не распространялось никогда. Мы, русские и другие славяне, не делали пленных чужеземцев рабами. Вот свидетельство греческого историка Маврикия Стратега: «Племена славян и антов сходны по своему образу жизни, по своим нравам, по своей любви к свободе. Их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению в своей стране. Они многочисленны, выносливы, легко переносят жар, холод, дождь, наготу, недостаток в пище. К прибывающим к ним иноземцам они относятся ласково и, оказывая им знаки своего расположения, при переходе с одного места на другое охраняют их в случае надобности, так что если бы оказалось, что по нерадению того, кто принимает у себя иноземца, последний потерпел ущерб, принимавший его раньше начинает войну против виновного, считая долгом чести отомстить за чужеземца».
Русские, унаследовавшие этот обычай всех славян, действительно не использовали чужеземцев как рабов. И слова раб, отрок, холоп, обозначавшие в русском языке подневольное состояние, имеют исконное русское происхождение, а вовсе не означают представителей плененных народов. Все эти слова являются славянскими названиями детей, малолеток, подростков, то есть служат терминами родства.
Слово холоп (холпъ) находится в теснейшем родстве со словами холка и холостой, происходит от глагола холить, что исконно означало «стричь очень коротко». Обычай острижения волос у мальчика — это древний обряд посвящения подростка в юноши. И потому слово холоп было обозначением юноши — младшего члена рода, используемого в работниках.
Наилучшими работниками у славян были молодые — младшие в роду. Как известно из древних рукописных книг, русские люди делили свои возрасты по седмицам — семилетьям: «До семи лет — младенец, до двух седмиц лет (то есть до четырнадцати) — отроча, до трех седмиц лет (значит, до двадцати одного года) — отрок, до четырех седмиц лет (это до двадцативосьмилетия) — юноша, до восьми седмиц лет (до пятидесяти шести) — муж, и оттоле старец». Вот и выходит, что слово отрок обозначало подростка от четырнадцати лет до двадцати одного года, младшего в роду и семье, но которого уже можно было использовать для работы.
Слово раб (по-древнерусски оно звучало как роб) показывает, что это термин для младшего члена семьи, используемого в работе. Слово ребенок, имеющее истоки в древнем понятии робя-робенок-ребенок, сохранило значение «очень маленький член рода и семьи».
Слова холоп, отрок, раб исконно означали своих, членов своего рода и своей семьи, используемых в работниках. Раб или по-древнерусски — роб был самый младший по возрасту работник, от него произошло слово ребенок; отрок — тоже семейный работник, только постарше, с четырнадцати лет до двадцати одного года, и, наконец, холоп — самый старший по возрасту работник в семье, но не достигший двадцати восьми лет.