«Некоторые разведки установили, – говорит он же, – даже в консульствах или при своих дипломатических представителях в Москве особых офицеров связи для контакта с представителями МОР на советской территории». Так как г. Врага никогда в СССР не был, то, пожалуй, интересно послушать тех, кто там был.
Бывший латвийский дипломат г. Озолс в своей книге («Мемуары посланника», Париж, 1939) описывает «ту ужасающую, зараженную предательством атмосферу, которая создана большевиками вокруг и даже внутри иностранных посольств. В этом Наркоминдел является орудием в руках ГПУ. От шпионажа и провокации невозможно избавиться даже в самом здании посольства: агентами ГПУ оказывались не только низшие служащие, но подчас и весьма ответственные работники посольского аппарата. ГПУ довело до виртуозности метод вербовки нужных ему посольских служащих, сначала вовлекая их в действия, способные скомпрометировать, а затем подчиняя их своей воле угрозой разоблачения. В результате именно таких махинаций покончил с собой в те годы в Москве японский военный агент».
Вокруг посольств, рассказывает г. Озолс (был в Москве как раз во времена т. наз. «Треста», с 1923–1929 гг.), «были установлены наблюдательные посты в домах напротив и на углу улицы. Недалеко дежурили еще служебные автомобили и мотоциклеты». И теперь спросим историка, могли ли особые офицеры связи в описанной г. Озолсом обстановке развивать конспирацию с МОР…
Те факты, которые в небольшом количестве были известны господам историкам, говорили не только о нашей общей малоосведомленности, но они настоятельно им указывали воздержаться от описания того, о чем они имели лишь очень примитивное представление.
Убийство Войкова и дело Бориса Коверды{77}
Предисловие
В основу настоящего издания мною положена изданная в Варшаве на польском языке Союзом Юристов с Восточных Окраин Польши брошюра о процессе Бориса Коверды в варшавском чрезвычайном суде. С любезного согласия издателей этой брошюры я перевел ее полностью на русский язык. Однако для русского читателя, интересующегося подробностями убийства Войкова и дела Коверды, ее содержание не может быть признано достаточным. Поэтому я дополнил его некоторыми подробностями, относящимися как к самому ходу процесса, показаниям свидетелей, заявлениям самого Бориса Коверды в суде, так, особенно, к той обстановке, в которой этот процесс протекал и в которой произошло убийство Войкова. С этой целью я пользовался собственными записями, сделанными во время процесса в зале суда, и личными впечатлениями, вынесенными в день убийства Войкова и в день процесса Коверды. Необходимость считаться с размером настоящего издания помешала мне дополнить его рядом других подробностей, относящихся главным образом к тем политическим событиям, которые были вызваны убийством Войкова. Таким образом, оценка этого события не входила в мою задачу. Текст речей обвинителя и защитников в процессе Коверды дан мною в точном переводе с авторизованного польского текста.
Обвинительный акт о предании Бориса Коверды Чрезвычайному суду в качестве обвиняемого по статье 453 Уголовного кодекса
7 июня 1927 года, в 9 ч утра, посланник СССР Петр Войков, в сопровождении сотрудника посольства Юрия Григоровича прибыл на главный вокзал для встречи возвращавшегося из Лондона через Берлин полномочного представителя правительства СССР в Лондоне Аркадия Розенгольца. Встретившись с Розенгольцем, посланник Войков отправился с ним пить кофе в железнодорожный буфет, а затем оба вышли на перрон к скорому поезду, отходящему из Варшавы в 9 ч 55 мин; этим поездом Розенгольц должен был выехать в Москву. В тот момент, когда посланник Войков с Розенгольцем находился около спального вагона этого поезда, раздался револьверный выстрел, направленный в посланника Войкова. Стрелял неизвестный мужчина. Войков отскочил, бросился бежать; нападающий стрелял ему вслед, в ответ на что Войков вынул из кармана револьвер, обернулся и несколько раз выстрелил в нападавшего, затем стал падать и упал на руки подбежавшего полицейского околоточного Ясинского. Нападавший, увидев приближавшуюся полицию, по требованию которой он поднял руки вверх и бросил револьвер на землю, отдался добровольно в руки полиции, заявляя, что он – Борис Ковер да и что стрелял, желая убить Войкова в качестве посланника СССР, дабы отомстить за Россию, за миллионы людей. Посланник Войков, по оказанию ему первой медицинской помощи на вокзале, был перевезен в госпиталь Младенца Иисуса, где в 10 ч 40 мин того же дня скончался.
77
Впервые опубликовано: Убийство Войкова и дело Бориса Коверды. Париж, 1927. Это издание осуществлено С.Л. Войцеховским, переведшим с польского и дополнившим изданную в том же году в Варшаве брошюру о процессе Б. Коверды.