Переходя ныне к другому поднятому защитой вопросу, о наличии состава преступления, предусмотренного ст. 453 У г. Код., чрезвычайный суд устанавливает отсутствие каких бы то ни было юридических и фактических оснований для применения ст. 458 У г. Код. Согласно дословному тексту ст. 458 и законодательных мотивов к ней (Таганцев, стр. 617), ст. 458 не может быть применяема во всех тех случаях, когда намерение возникло в состоянии аффекта, но было осуществлено хладнокровно. Для применения ст. 458 Уг. Код. необходимо, чтобы намерение и выполнение преступления вытекали из одного аффекта. Если на основе вышеуказанных тезисов рассмотреть преступную деятельность подсудимого Коверды, следует прийти к выводу, что поступок убийцы, который в течение нескольких дней сохранял намерение убийства неизвестного ему человека и совершил убийство совершенно спокойно, что доказано сохранением полного спокойствия и после убийства, как это удостоверил свидетель Домбровский, ни в коем случае это преступление не может быть рассматриваемо на основании ст. 458 У г. Код. Элемент аффекта отсутствует как при обдумывании преступления, так и при его совершении. Ненависть Коверды к большевистской власти не является достаточным основанием для применения ст. 458 У г. Код. Делая окончательный вывод, чрезвычайный суд признает, что Коверда должен быть подвергнут ответственности по ст. 453 У г. Код., притом в порядке чрезвычайного судопроизводства.
Остается последний вопрос, т. е. вопрос о размере наказания. В этом отношении суд полагает, что применение постановлений ст. 19 ч. 1 закона о чрезвычайных судах по отношению к Коверде совершенно не соответствовало бы внутренней стороне преступления и находилось бы в противоречии с целью уголовного наказания. Наказание должно соответствовать степени вины с точки зрения напряжения злой воли и имеет в виду как исправление осужденного, так и защиту общественного порядка в форме предупреждения возможности повторения преступления. Смертная казнь находится в противоречии с целью исправления осужденного и может быть оправдана только в тех случаях, когда необходимо противодействовать эпидемическому характеру преступления. Будучи совершенно необходимой в делах о бандитизме, смертная казнь является совершенно лишней, когда происходит одиночный случай, лишенный примеров в прошлом и не вызывающий опасения в будущем. Не только знание польской психики, но и данный конкретный факт убийства русского русским является достаточным основанием для категорического утверждения, что общественному порядку в Польше не угрожает эпидемия убийств, вроде убийства Войкова. Косвенным образом это признал даже представитель СССР – свидетель Розенгольц, который «не ожидал в Польше покушения на Войкова». О распространении такого рода преступлений в Польше «особенно опасным для порядка и общественной безопасности образом» – как гласит ст. 2 закона о чрезвычайных судах – не может быть и речи. Поэтому нет необходимости применения самого сурового наказания. Кроме того, применение это противоречило бы высшей справедливости, ибо молодость подсудимого и его нравственные достоинства, установленные свидетельскими показаниями, говорят в пользу того, что, сохранивший жизнь и вернувшийся по отбытии наказания в лоно общества, Коверда может сделаться его полезным членом. Во имя этих ценностей и во имя благородного принципа исправления преступника суд считает для Коверды достаточным наказание в размере 15 лет каторжных работ. Это, правда, является максимумом наказания, предусматриваемого ст. 453 Уг. Код., но, по мнению суда, убийство на польской территории, совершенное эмигрантом, нарушившим долг благодарности за право убежища и к тому же по отношению к представителю иностранного государства, т. е. с нанесением большого ущерба моральному престижу Речи Посполитой и ее политическим интересам, требует применения этого максимума. Так как, однако, на основании постановления ст. 19 ч. 4 закона о чрезвычайных судах вышеуказанные чрезвычайно важные смягчающие вину обстоятельства, к которым следует также причислить глубокий патриотизм подсудимого Коверды и глубину понимания им страдания его сородичей, дают суду возможность приговорить Коверду к бессрочным каторжным работам, суд этот приговор выносит, а для смягчения наказания постанавливает использовать принадлежащее ему на основании ст. 775 Уст. У г. Судопр. права.