Я не выдержал и ушел. Подходя к Владимирскому собору, еще издали услыхал площадную брань и дикие крики. Рабфаковцы устроили шутовское факельное шествие вокруг собора и заглушали церковный хор звериными выкриками. Другая группа их не пускала прихожан в церковь.
Я пошел к Петропавловскому собору. Здесь картина иная. Хулиганов не слышно. Народу очень много, но войти можно. Меня поразило то, что среди молящихся было много советских военных в полной форме. Десятки красноармейцев, моряков, командиров, летчиков. Стояли они так, чтобы по возможности не быть заметными. Рядом со мной два красноармейца истово осеняли себя широким, русским крестным знамением, а впереди них третий усердно отбивал земные поклоны.
Я смотрел на этих людей и думал: «Вот вы, Красная армия, ну что в вас «красного»? Где плоды ежедневных обязательных трехчасовых занятий по политграмоте?» Лица открытые, глаза смотрят не исподлобья. Обыкновенные русские люди, верующие и бесхитростные. Никакая агитация таких людей сломить не может, но отсутствие достаточного кругозора в соединении с пассивностью тяжелой на подъем натуры мешают им сбросить коммунистическое иго. Но от этих-то людей и падет в свое время советская власть. День свержения большевиков не за горами… Вновь пробудится Белое движение, на этот раз стихийное, и Россия спасется.
Беседа Главы Дальневосточной эмиграции со Старшиной Русской Национальной Общины Шанхая Н.Ю. Фоминым{90}
Я ехал в Пекин с большим волнением в душе. Работая в течение года по объединению русских эмигрантов Шанхая в одну общую для всех организацию, я не раз получал письма генерала Д.А. Хорвата, в которых он высказывал одобрение моей работе, но, т. к. лично я не могу считать себя окончательно удовлетворенным результатами моей работы, свидание с главою эмиграции имело для меня решающее значение.
В тишине посольского квартала Пекина, посреди большого тенистого парка, во дворце бывшего австрийского посольства живет со своей семьей Д.А. Хорват. Там же и помещается канцелярия главы эмиграции, которой заведует М.Я. Домрачеев.
Через несколько минут, после того как рикша подвез меня к подъезду дворца, я был принят генералом Хорватом в его кабинете. Я не видел Д.Л. Хорвата около 10 лет и могу сказать без прикрас, что я не мог обнаружить в наружности и облике генерала сколь-либо заметных перемен.
Высокий советник китайского правительства, получавший еще очень большое содержание и совершенно обеспеченный человек тогда и теперь безработный и почти лишившийся средств, генерал Д.Л. Хорват был одним и тем же обаятельным, полным энергии и особой, свойственной только немногим людям бодрости духа человеком.
Быстрый во взгляде и движениях, интересующийся всем, лично разбирающий и прочитывающий всю несметную корреспонденцию, которую приносят кучами по несколько раз в день, лично руководящий работой многочисленных отделов объединения, помнящий наизусть наиболее интересные места из посланных ему донесений и отправленных им инструкций, генерал Хорват невольно изумляет своего собеседника.
Я чувствую, что я невольно льщу генералу, но, вспоминая свои собственные переживания, вспоминая ту усталость, которую чувствуешь в сорок лет иногда под влиянием разочарований в работе, вспоминая ту нервность, которую часто видишь в окружающих, было бы несправедливо, говоря о генерале Хорвате, не отметить этой удивительной его черты, которая делает его головой выше многих и многих современных деятелей.
Спокойствие и выдержка, терпимость к чужому мнению при твердости своих собственных взглядов, вдумчивая доброжелательность в сношениях со всеми, вера в успех национального дела, огромный опыт и знание во всех вопросах администрации, экономики и международных отношений дополняют облик этого замечательного государственного деятеля, которого счастливая судьба сохранила для России на далекой ее окраине.
88
Хорват Дмитрий Леонидович, р. 25 июля 1858 г. Николаевское инженерное училище, 1878 г. Офицер л. – гв. Саперного батальона. Генерал-лейтенант, управляющий и глава военной администрации КВЖД. В белых войсках Восточного фронта; 10 июля – 14 ноября 1918 г. возглавлял «Деловой кабинет» в Харбине и Владивостоке. Временный верховный правитель России. 28 октября 1918 г. – 18 августа 1919 г. Верховный уполномоченный Всероссийского правительства на Дальнем Востоке, 11 мая – 18 июля 1919 г. командующий войсками Приамурского военного округа, с 15 июля 1919 г. также сенатор и главноначальствующий над русскими учреждениями в полосе отчуждения Восточно-Китайской железной дороги. Генерал от инфантерии. В эмиграции в Китае. Умер 16 мая 1937 г. в Пекине.
90
Фомин Николай Георгиевич (Юрьевич), р. 8 декабря 1888 г. в Нижнем Новгороде. Из дворян Тверской губ. Морской корпус, 1908 (офицером с 1909 г.). Старший лейтенант, флаг-капитан по оперативной части Черноморского флота, затем начальник 1-го оперативного отделения Морского Генерального штаба. Георгиевский кавалер. В белых войсках Восточного фронта; с июля 1918 г. в Народной Армии, начальник штаба Волжской флотилии, на 15 августа 1918 г. и. д. начальника оперативной части (начальник штаба) речной обороны, с ноября 1918 г. начальник управления по оперативной части Морского министерства, март – июнь 1919 г. начальник штаба Речной Боевой Камской флотилии, в октябре – ноябре 1919 г. в Японии, зимой 1919/20 гг. командир ледоколов на Байкале. Капитан 1-го ранга (с апреля 1919 г.). С 1920 г. в Харбине и Мукдене, входил в окружение атамана Г.М. Семенова. С мая 1921 г. начальник штаба Сибирской флотилии до эвакуации и в походе от Гензана до Шанхая и из Шанхая в Олонгапо (Филиппины), где оставался на кораблях. В эмиграции с 1924 г. в Шанхае, до 19 апреля 1927 г. командир Шанхайского Русского полка, руководитель монархической организации, 1936 г. – 18 июня 1946 г. член кают-компании в Шанхае. С 1949 г. на о. Тубабао, с 1950 г. в Австралии, начальник Австралийского округа КИАФ, почетный председатель Кают-Компании, вице-председатель РМО в Австралии. Умер 3 августа 1964 г. в Сиднее (Австралия).