Когда такое же предложение было выдвинуто В.В. Шульгиным в 1926 году, после его возвращения из «тайной» поездки в Россию, генеральный штаб не возразил, но настолько затянул предоставление Шульгину и его жене въездных виз в Польшу, что задуманное создание опорного пункта русской зарубежной армии в шульгинском имении на Волыни не осуществилось.
Полученное Кутеповым из Москвы сообщение о «тайных сношениях» «Треста» с Пилсудским кажется мне неправдоподобным, но допускало, что второй отдел генерального штаба осведомлял опального в те годы маршала о своих сношениях с М.О.Р.
Последним в документ включено письмо от 22 ноября 1923 года, помеченное № 26. Оно заслуживает особого внимания потому, что рассказывает попытку вовлечения посланного Кутеповым в Россию участника или участницы его организации на службу Г.П.у.
«Есть, – сказано в письме, – распоряжение устроить меня на службу в контрразведывательный отдел при Г.П.у. через имеющуюся оказию таможенного отдела. Этот отдел Г.П.у., ведущий наблюдение за приграничной полосой и поступающей пропагандой, предложил на днях Всеросс. инвалидн. комитету – Вико – а в частности, У., взять на себя организацию подставных лавок в Москве для поимки контрабандных товаров. Согласно плана Там. У пр., все заведывающие лавками будут считаться агентами отдела по борьбе с контрабандой Там. У пр. и в своей работе будут инструктироваться сотрудниками последнего.
Отдел по борьбе с контрабандой работает в теснейшем контакте с контрразвед. отделом Г.П.у. Многие из сотрудников отдела по борьбе с контрабандой являются и секретными сотрудниками к.р. отд. при Г.П.у. Задачей является поставить себя в такое положение, чтобы, заручившись доверием и знакомством среди членов Г.П.у., получить предложение сделаться их сотрудником в отделе кр.-р., сначала секретным, а потом и открытым, приняв которое использовать свое положение для целей М.О.Р.».
Не знаю, как отнесся Кутепов к такой опасной и двусмысленной «игре». Заслуживает внимания упоминание причастного к Всероссийскому инвалидному комитету участника М.О.Р., обозначенного в донесении буквой «У».
Денежными делами «Треста» занимался Опперпут, называвший себя тогда Стауницем – фамилией, которую М.О.Р. заменяло в переписке с эмигрантами псевдонимом Касаткин. Савинковскому Народному Союзу Защиты Родины и Свободы он был известен как оказавшийся советским агентом человек, пользовавшийся фамилиями Опперпут и Упелинец. Трудно предположить, что в 1923 году он мог назвать одну из этих фамилий прибывшим в Москву кутеповцам. Поэтому пока трудно разгадать, кто именно пытался втянуть участника Кутеповской организации в западню, какой неминуемо стала бы служба в тесно связанном с О.Г.П.у. таможенном управлении.
Полковник Жуковский и гардемарин Буркановский{52} упомянуты в «Мертвой зыби». По этой советской версии истории «Треста», Захарченко и Радкович получили от Щелгачева явку к атташе эстонской дипломатической миссии в Москве Роману Бирку, который, что никто в Ревеле тогда не знал, был тайным коммунистом и советским агентом. Он направил их к Опперпуту, который, в первом же разговоре, спросил, был ли с ними Буркановский, и, получив утвердительный ответ, многозначительно прибавил:
– Его уже нет… Вы поняли?
В другой главе той же книги Никулина не только Буркановский, но и Жуковский названы в связи с разговором Опперпута и Захарченко о терроре. О точной передаче их слов речи быть, конечно, не может, но отношение к террору изображено, как мне кажется, верно.
– Программа, – сказал Опперпут, – нам известна: царь всея Руси, самодержец всероссийский; на престоле – Николай Николаевич; никаких парламентов; земля государева… Тщательная подготовка смены власти; никаких скоропалительных решений; действовать только наверняка.
– А терроризм?
– Это не исключается, но так, чтобы не насторожить врага, хотя терроризм, сам по себе, ничего не дает.
– Нет! Я не могу согласиться с вами!
– Пока мы решили не прибегать к террористическим актам.
– Запретить жертвенность, подвиг… Наши люди рвутся в Россию именно для этого!
– Чем это кончается, вам известно? Полковник Жуковский, гардемарин Буркановский погибли. Не зная обстановки, местных условий, эти безумцы летят сюда и сгорают, как бабочки на огне, а мы ничего не можем сделать для них.
– Однако…
52
Бурхановский Михаил Васильевич, р. в 1899 г. Гардемарин. Во ВСЮР и Русской Армии до эвакуации Крыма. Эвакуирован из Севастополя на корабле «Херсонес».