Крутанувшись на шарообразных колесах, умный «Мерседес» укатил за угол. Вклинился в автоматизированную систему парковочного лифта, занимавшего восточную стену массивного небоскреба. Уплыл в поднебесье.
Пробежавшись пальцами правой руки по едва выпуклому диску сенсокомма, Роу сгреб рабочие окна в правый верхний угол очков. До максимума увеличил прозрачность кибергласса, по-хозяйски оглядев проспект.
За его спиной к «Плазе» продолжали беспрерывно подкатывать блестящие, выполненные из лучшего армированного пластика машины. Выплевывали хозяев, как один обряженных в лучшие деловые упаковки, и покорно удалялись на отдых. Процесс был настолько прекрасен в своей монотонности и четкости, что Тед разрешил себе несколько лишних секунд созерцания.
Решив, что довольно напитался шумной энергией тысяч менеджеров, безостановочно втекающих в коралловый риф, где к вечеру определенно сожрут не одного бедолагу, Роу позволил потоку подхватить себя и рванулся внутрь.
Чуткие сканеры системы корпоративной безопасности ощупывали входивших жадными взглядами, воспринимая двуногих хищников, как это делает сама Мать-Природа: без искусственной пиджачно-галстучной маскировки, обнаженными и просвеченными насквозь в поисках вшитой под кожу взрывчатки.
Холл был охвачен утренней лихорадкой распределения живых ручейков по рабочим местам. Многочисленные лифты не справлялись. Кое-где уже образовались очереди, и самые шустрые пытались их миновать, участвуя в шумных, но беззлобных перепалках.
Те, кто успел отметить прибытие в центральном терминале, наверх уже могли не спешить. Спрятав верхние половины лиц под мобильными киберглассами (конечно же, не такими современными и производительными, как у Роу или других топ-менеджеров «Саймон, Шустер и Усманов») они приступили к работе прямо из холла, заключая и расторгая сделки, покупая, продавая, обманывая, попадая в ловушки и не переставая мечтать о наиболее теплых водах рифа…
Со скукой осматривая этаж, сверкающий хромом и зеркальным стеклом, Эдвард неспешно двинулся к северному крылу. Похожие на вымерший вид огромных черепах, в толпе шныряли роботы-уборщики. Распластавшись по полу, они выискивали грязь и мусор, наперегонки подчищая за людьми.
За машинами оставались широкие блестящие следы, на которых до полного высыхания моющих средств читалась надпись «Осторожно, влажный пол!». Предостережение, разумеется, чередовалось с рекламными объявлениями, вроде «Артропульсар 3000: ваше сердце прослужит еще сто лет» или «Забудьте о дурных снах с «Морфополом».
Кибергласс присел на трижды защищенную сеть «СШиУ», и на его обладателя тут же посыпались запросы от робкой офисной фауны, подчинявшейся непосредственно Роу. Тот взялся отвечать, рассылая еще в дороге заготовленные задания и расписания совещаний.
Секретарша личной приемной попыталась пробиться на приватный разговор, но мужчина с легким раздражением оборвал вызов. Если девчонка не усвоит, что по утрам не существует тем, которые нельзя обсудить через сеть или корпоративные формуляры, ее работа на 47-м этаже не будет долгой…
Обнаружив, что у необходимых ему лифтов скопилось слишком много желающих наверх, Тед свернул к стойке с газетами. Позволив торговой системе вычесть с его счета нужную сумму, выдернул из раздатчика три тонких листка электронной бумаги.
Первый — воскресный выпуск «Нью-Йорк пост», просмотрел мельком и без интереса. Дернул специальный перфоключ в правом нижнем углу единственной страницы, уронил гибкий лист под ноги; взялся за «Уолл-стрит джорнел». Освобожденные из крохотного резервуара, прожорливые синтокислоты бросились истончать обреченный листок, лишь отдаленно напоминавший бумагу в ее устаревшем понимании.
Через несколько секунд не стало ни пожирателей, ни биорекурсионной материи, на которой цивилизованный мир печатал новости и сенсации. К кучке серой кашицы подкатил чистильщик, всасывая останки «Поста» и боязливо пятясь от столкновения с Тедом.
«Уолл-стрит» привлек внимание Роу в гораздо большей степени. С интересом проглотив оглавление, он Упер указательный палец в прохладную псевдотрех-Мерную поверхность газеты, торопливо листая сенсорные страницы.
Нашел искомое. Впился взглядом.
Сегодня утром представители «Всемирной авторской гильдии» вынесли окончательный вердикт — повесть «Пурпурные очки Питера Рокуэлла» действительно принадлежит перу великого американского фантаста Рея Брэдбери. Данный факт подтвержден серией глубоких лингвистических и почерковедческих анализов, проведенных специальными компьютерами «Гильдии», а также рядом независимых экспертов и литературоведов. Всего на изучение подлинности рукописи ушло почти два месяца.
Напомним, что ранее не публиковавшееся произведение было выкуплено европейским издательством «Аксель Шпрингер АГ» у анонимного коллекционера на условиях, подробности которых не разглашаются. Условия, на которых родственники мэтра отечественной фантастики согласились на публикацию и передачу авторских прав, также держатся в строгом секрете.
Однако ряд специалистов продолжает настаивать, что обнаруженная повесть является суррогатным продуктом. В частности, профессор английского языка Кентского Университета Джереми Леннерхайд заявил нашему изданию: «В мире, где фрагмент ногтя великого автора стоит дороже сотен человеческих жизней, которыми издатели жертвуют в поисках останков, никоим образом нельзя принимать на веру появление так называемых «утерянных сокровищ», заполонивших современный рынок художественной литературы.
Каждый текст, якобы обнаруженный родственниками автора или иными приближенными лицами, достоин досконального, многолетнего изучения. Поспешный вердикт вредит литературе, как влажность — хорошей книге. Только взгляните, сколько «внезапно обнаруженных шедевров» было опубликовано за последние одиннадцать лет! Неоконченный роман Достоевского, очерки Дюма, рассказы Чапека и Лема. И ведь половина этих произведений впоследствии была признанна суррогатным продуктом, попирающим не только нормы закона, но и нравственности!»
В случае, если «Пурпурные очки» все же будут признаны суррогатом, корпорации «Аксель Шпрингер АГ» предстоит понести материальную ответственность сразу по нескольким статьям Общеевропейского уголовного кодекса. Одновременно, по мнению экспертов, это даст толчок к куда более масштабному скандалу.
Согласно прошлогоднему постановлению ООН «О морально-этической составляющей корпоративного бизнеса», компании «Шпрингер» придется в обязательной форме ответить на ряд тяжелых обвинений, а также позволить Интерполу провести полноценное расследование по выявлению возможных лабораторий по клонированию человека, запрещенному мировым сообществом.
Публикация не удивила Теда.
Его скрытые источники в «Аксель Шпрингер» еще в начале августа предсказали, что «Гильдия» даст «находке» зеленый свет. Причем без дополнительных вложений, взяток и тонких дипломатических манипуляций. На языке Эдварда и ему подобных это означало, что продукт был чистым,а его создатели постарались на славу.
Вздохнув, он сжег выпуск «Уолл-стрит джорнела» новой порцией умной кислоты, наконец сворачивая к лифтам.
Роу не испытывал к европейцам зависти или злости — эти пустяковые эмоции ребят из отдела конкурентных преимуществ стали пережитком времен, когда он еще не занимал шикарный кабинет первого заместителя редактора. А вот азарт и предвкушение новой битвы испытывались в полной мере. Когда «Аксель Шпрингер» выпустят «Пурпурные очки», «СШиУ» придется ответить. Чем именно — решить предстояло именно заместителю редактора — главной тягловой силе 47-го этажа.
Он снова оскалился, с вызовом уставившись на огромную голографическую эмблему главного конкурирующего издательства, висящую над холлом в обманчиво-мирном соседстве с логотипом «Саймон, Шустер и Усманов». Непримиримые соперники книготоргового рынка наводняли один небоскреб, разделенные восьмиэтажной прослойкой безымянного человеческого мусора, и лично Теда такое соседство заводило пуще адреналиновой инъекции.