Что же теперь? Подвергать стариков насилию?
А вот и нет. Вовсе нет. Впали в детство, дайте игрушки.
Ири-неудачник
7 октября 2413 года.
22.43. На реке Голын безоблачно.
Ири-второй тоже оставил сына.
И сын его тоже прожил сто семьдесят лет.
Кто может такое подтвердить? Конечно, Счастливчик.
Шлифуя историю, Счастливчик работал с многими реальными документами.
Из некоторых явствует, что Николай Ири-третий часто болел. Однажды он пролежал в больничной койке чуть ли не шестнадцать лет, но встал. Не мог не встать, времена были не такие, к тому же он был потомком человека, окунувшегося в озеро Джорджей Пагмо. Правда, некоторые думали, что Ири-третий обманывает (здоровье); тогда, сильно обиженный, он решил уехать в Азию – кровь звала. Но как раз в две тысячи двести десятом под Калькуттой произошел мощный взрыв двух крупнейших криогенных фабрик. Мгновенно образовавшийся ледник сполз в дельту запруженного Ганга, покрыв прибрежные болота пластами грязного льда[8]. Это отпугнуло Ири-третьего от путешествий, он никогда не любил резких перемен. К тому же у него появилась женщина – веселая и говорливая, и они на долгое время осели в Летних садах за бывшим Полярным кругом. Появилось множество друзей, они навещали Ири-третьего даже ночью. Сам Ири увлекся авиацией, даже учился в школе пилотов, но первый его вылет привел к чудовищным результатам: из-за крушения спортивного самолета сгорело полгорода. Причину аварии признали технической, но на всякий случай Ири-третий и его женщина перебрались в Реальные кварталы на большой реке Голын.
Там Ири-третий занялся теорией игр.
В те же годы рухнула старая пенсионная система.
Пенсеры не желали жить в городах, в которых стало тесно и шумно.
Содержание пенсеров забирало из бюджета огромные средства, к тому же они никогда не считались самой сдержанной и экономичной частью человечества. Под надежным присмотром «теток» Николай Ири-третий разработал кардинально новый подход к проблеме пенсеров. Зачем коптить небо, безвольно ожидая того, что все равно случится? Пробуй себя, рискуй, получай удовольствия. Вот, скажем, дальние путешествия. Ах, ты не справишься! Так все говорят, ты попробуй. Игра есть игра, а «тетки» надежно организованы. Боишься сорваться со скалы, попасть в водоворот, сгореть в лесном пожаре? А разве есть гарантия, что ты не заболеешь на сквозняке, не оступишься на пустой ровной дороге, не попадешь под удар молнии? Ах, тебе все это неинтересно. Ну, ну. Что именно неинтересно? Видеть дальние страны, нырять в бурный океан? Оставь. По твоим хилым мышцам и робким тату видно, что ты ослаб. Это ничего. «Тетки» напитают тебя энергией. А не хочешь путешествовать, займись историей или любительскими спектаклями. Но сам займись, по своей воле. Все расходы общество берет на себя, ты только не хромай так демонстративно.
Историей Ири-третьего тоже занимался Счастливчик.
Он докопался до всех. До Ири-старшего, лучшего проводника Хубилгана, истопника, не ставшего героем. До Ири-второго, пережившего эпоху огненных бурь и Климатического удара. До Ири-третьего, считавшего себя неудачником, но сумевшего разработать принципиально новый вид игр.
Хотя больше всех Счастливчик занимался Ири-старшим.
Не как истопником, конечно, и даже не как человеком, разговаривавшим со знаменитым советским маршалом Ворошиловым, а как опытным проводником – спутником Хубилгана. Кяхта, Урга, Юм-Бейсэ, Цайдам, Нагчу. Это же Ири-старший дошел с Хубилганом до далекого ледяного озера.
Алмазная не спускала с меня глаз. Мы были с нею в едином электрическом поле.
Вокруг нас все искрило. Шляпки, голые руки, плетеные башмачки, береты, сарафаны, тату. Нежное пение сирен и силовые линии, собирающие людей к игровой площадке. Подошел старик в белой панаме, спросил у Алмазной, не физики ли мы? Наверное, «тетка» попросила его отвалить, и он отвалил. Кто-то спросил Алмазную о скрытых архивных кодах, она улыбнулась и подсказала.
«Зачем они подходят к тебе? Разве «тетка» не объяснит?»
«Конечно, «тетка» все объяснит. Но «тетка» не улыбается».
Седой кудрявый пенсер издали помахал нам рукой. Голубиная душа. Я его не узнал. Еще кого-то интересовала живая вода, а кого-то устрицы из Калифорнии. Сидела неподалеку очень старая пара, сложив морщинистые руки на тяжелых тростях, почти прозрачная на просвет, совсем как те, к кому собиралась Ида Калинина за информацией оттуда.