— Чтобы в этой стране хоть что-нибудь доставили раньше?! Не смешите мои сапоги, мистер Уотерхаус!
По-английски посетитель говорил чисто, без акцента и очень быстро.
— Что вы себе позволяете?! — возмутился управляющий. Впрочем, гнев его не обманул бы и ребенка. — Прекратите оскорблять мою страну! Или у вас в Дании все всегда делается вовремя?
— У нас в Дании? Goddamit! Да! Вовремя. Всегда. Простите, если невольно задел ваши патриотические чувства. — Эрстед отвесил поклон, театрально приложив руку к сердцу.
На лице его мелькнула язвительная ухмылка, обнажив частокол кривых, желтых зубов. Эта улыбка так разительно изменила облик датчанина, что управляющий вздрогнул. Рассудку понадобилась минута, не меньше, чтобы справиться с сердцебиением. Подумаешь, зубы у человека плохие! А у дядюшки Роджера, преступно медлящего с завещанием в пользу племянника, — желудочные колики; у мистера Трипти, хозяина верфи, — подагра…
Что тут особенного?
— Извинения принимаются. Но впредь попрошу следить за словами. Извольте уважать страну, в которой находитесь.
— Хорошо-хорошо! — Датчанин замахал на управляющего руками, уподобясь ветряку. — Договорились! А теперь вернемся к нашему дельцу. Склад будет пустовать неделю, а я освобожу его через три дня! Д-дверь! Соглашайтесь! Вот-вот хлынет ливень, и сахар промокнет!
Нерешительность собеседника раздражала мистера Эрстеда. Уотерхаусу доставляло удовольствие наблюдать за посетителем, нервно меряющим шагами комнату. Для управляющего вопрос был решен с самого начала, но он не спешил ударить по рукам, набивая себе цену.
— Значит, сахар?
— Да! Голландский сахар, только что доставлен кораблем в Англию. А в порту, как назло, все склады забиты! Мой друг Ван дер Линден умоляет сжалиться над его грузом. Пропадет ведь товар! Выручайте!
— Учитывая обстоятельства… я, пожалуй… — Уотерхаус цедил слова, будто скряга — пенсы. — Сахар, говорите?
— Goddamit! Один сахар, только сахар и ничего, кроме сахара!
— Мне на верфи неприятности не нужны. В грузе нет чего-нибудь горючего? Взрывчатого? Ядовитого или зловонного?
— Д-дверь! По-вашему, сахар горит, взрывается и воняет?
Управляющий припомнил жженый сахар, который добавлял в пунш, и совершенно успокоился. Видение пунша было таким мирным, таким доброжелательным, что вся затея предстала в радужном свете.
— Сколько его у вас?
— Сто семьдесят бочонков и девяносто мешков.
— Изрядная партия. Склад невелик…
— Зато простаивает без дела.
— Плата за хранение составит… О какой сумме у нас шла речь?
— О пятнадцати фунтах. Славненькие денежки, согласитесь.
— Мне кажется, число «тридцать» звучит лучше «пятнадцати».
— Goddamit! Я же не алмазы вам оставляю! Что я скажу Ван дер Линдену? Как объясню чудовищные траты?!
— Мне придется заплатить грузчикам, сторожу…
— Сторож получает жалованье от компании. Он обязан охранять склад в любом случае. О грузчиках не беспокойтесь, я уже их нанял.
— Вы очень убедительны, мистер Эрстед. Так и быть — двадцать пять.
— За три дня? За три жалких, краткотечных дня?! Мы ведь оформим нашу сделку по-джентльменски, верно? Без лишних бумаг? А это значит — ни с кем не надо делиться. Все денежки пойдут в ваш карман, мистер Уотерхаус. — Эрстед внезапно шагнул вперед и, опершись руками о столешницу, заглянул управляющему в глаза, по-птичьи склонив голову набок. — Ладно, сдаюсь. Если вы — любитель круглых чисел, то, думаю, «двадцать» для вас прозвучит райской музыкой.
— Деньги — вперед, — после некоторого размышления уведомил мистер Уотерхаус.
— Половину. Вторую половину — при вывозе товара.
— Три четверти. Пятнадцать фунтов сейчас и пять — когда заберете свой сахар.
— Ох вы и выжига! Ох и плут!
Эрстед осклабился, вновь продемонстрировав желтые зубы, и полез в кошелек.
— Должен вас предупредить, — пересчитав и спрятав деньги, управляющий сделался мил и приветлив, — склад не предназначен для пищевых продуктов. Он не отапливается, там сыро…
— Крыша не протекает?
— Нет. С этим у нас строго.
— Чуток сырости пойдет на пользу. Сырой сахар весит больше, а продавать-то его будут на вес. Смекаете? Вот дождь — другое дело. Дождя нам не нужно! — В небе над конторой громыхнуло, намекая. — Что же вы сидите, дружище? Отпирайте склад да велите сторожу открыть ворота. А я кликну грузчиков с телегами.