Загрохотали шаги, послышались негодующие вопли слуг, пытавшихся задержать незваного гостя, дверь в трапезную распахнулась, и влетел красный, запыхавшийся торговец коврами.
— Смотрите скорее! — крикнул он, смахивая пот со лба.
— Что случилось? — вознегодовал хозяин, прерванный на полуслове.
— Сами поглядите. — Торговец указал в сторону двери. — Мне еще булочника предупредить надо. Он меня убьет, если пропустит такое!
Он развернулся и унесся прочь. Глава негодующе пожал плечами, поднялся и, стараясь не терять достоинства, величаво направился к двери.
— Пойдем. — Майра потянула Тэсси за руку. — Сверху лучше видно.
Они поднялись в комнату Майры и распахнули окно.
С горожанами творилось что-то неладное. Одни выстраивались шпалерами вдоль улицы, другие мчались вперед, барабанили соседям в двери и ставни. Две горожанки от удивления выронили корзинки, а еще две — опрокинули кувшины. Старик, ехавший на осле, перевернулся в седле задом наперед, чтобы лучше видеть. Молодой прохожий так выворачивал шею, оглядываясь, что в конце концов споткнулся и повалился ничком.
По улице двигались Чарк с Лючией. Ехали верхом, рядом, касаясь друг друга коленями. Чарк — на великолепном вороном коне, Лючия — на ослепительно-белой долгогривой лошадке. Хвосты и гривы лошадей оплетали серебряные нити, не менее богато была украшена упряжь.
Черный, расшитый жемчугом плащ укрывал плечи Чарка. Из-под плаща выглядывал край бархатной куртки, рукава, отделанные тончайшим кружевом. На сапогах позванивали золотые шпоры.
Наряд Лючии мерцал и переливался: нынче на ней было столько же драгоценностей, сколько обычно — цветов. Из-под длинного одеяния всадницы виднелся кончик атласной туфельки, расшитой серебром.
Даже явление дракона не потрясло бы горожан сильнее.
У дома городского главы Чарк соскочил наземь и помог спешиться Лючии. Сунул поводья одному из слуг, истуканом застывшему у дверей. С изысканной любезностью приветствовал одеревенелого хозяина.
Тот ответил пространной речью, сделавшей бы честь любому обитателю водоемов, — долго и прилежно открывал и закрывал рот.
— Полагаю, вы знакомы с Лючией… Однако, — продолжал Чарк, — сегодня я хочу представить Лючию снова. Познакомьтесь: моя жена.
Глава, перешедший уже к осмысленным междометиям, снова онемел и оцепенел.
Майра проворно сбежала по лестнице, впустила гостей в дом и сразу проводила наверх, к Тэсси. Сама хотела уйти, но Тэсси удержала:
— Довольно секретов. Майра, не удивляйся. Чарк родился и вырос в Вердиане.
— Покидая город, забрал луковицы лирты и птенцов огневки, — подхватила Лючия. — Я знала: в тех краях, где зацветут эти цветы и запоют эти птицы, его и нужно будет искать.
«Потому она и выезжала из города, день за днем, в любую погоду. Искала Чарка».
— Луковицы померзли, — признался Чарк. — Цветов взошло всего несколько. Ты ведь их не нашла?
— Почему же. — Лючия вытащила из рукава салфетку, встряхнула, разворачивая.
Заалели вышитые лепестки, в огненном вихре закружилась саламандра. Чарк повернулся к племяннице и тут же досадливо поморщился.
— Тэсси, что ты так на меня уставилась? Неужели не понимаешь?
Он прищелкнул пальцами. Тэсси будто водой в лицо плеснули; Майра тоже растерянно хлопала глазами. На Чарке оказалась простая рубаха — да еще с синим воротом и серыми рукавами (Тэсси узнала собственную работу), такие же добротные, хоть и невзрачные, штаны да потрепанные сапоги. Драгоценности Лючии тоже растаяли. Вместо золотых запястий — браслеты из травы, вместо рубинового ожерелья — гроздья рябины, вместо диадемы — венок из кленовых листьев. Тэсси перевела взгляд на ее ноги.
— Босая!
— Ни к чему это, — поддержал Чарк.
Лючия положила руку ему на грудь.
— Сказала же: пока ходишь в рубище, и мне ходить босоногой.
Тэсси смущенно отвела взгляд и тут же воскликнула:
— Чарк, жемчуг на твоем плаще настоящий!
— Мой свадебный подарок, — пояснила Лючия (плащ точно повторял прежний, с гобелена). — А мне Чарк подарил восход на Ведьмином омуте. Волшебное место…
Тэсси озадаченно молчала: она помнила черную маслянистую воду и запах болота. «Если это и волшебство, то какое-то гадкое».
— Раньше Ведьмин омут назывался Чарующим, — неохотно пояснил Чарк. — Если верить книгам, в него можно было заглянуть раз в жизни. Да на всю жизнь запомнить…
— Что? — шепнула Тэсси.
Он качнул головой:
— Не знаю. Каждый видел свою мечту. А потом… Горожане пожелали заглядывать и дважды, и трижды, и каждый день. Позвали ведьму, она и намудрила. Вода сгустилась, почернела, будто уснула. И только порой можно… — он поискал слово, — разбудить воду.