Глеб оттолкнулся в последний раз и спрыгнул с качелей. Взъерошил и без того взлохмаченные волосы. Кажется, или он за пару дней оброс еще больше? Такой шевелюре просто позавидуешь!
— А ты согласишься выпить со мной кофе?
— А то! Если ты угощаешь, конечно.
— Угощаю… Покажешь, где эта незаконченная стройка? Я тут прошелся — в вашем районе их просто навалом.
— Что, на место преступления потянуло?
— Ну вот, — пробурчал Глеб, отворачиваясь. — Я поэтому и к Реве обращаться не хочу. Тоже так же по мне… проедется.
— Да пошли прогуляемся, подозреваемый ты наш! Тут минут десять неспешным ходом…
Они остановились перед длинным бетонным забором.
— Вот оно.
Глеб подтянулся на руках, заглядывая за забор. Мила тоже приникла глазом к щели между плитой и штырем.
— Пацаны какие-то прыгают…
— Это трейсеры. Они всегда по развалинам шарятся.
— Эй, ты куда? А я?
— Тоже полезешь через забор? — не поверил Глеб.
— Ни фига себе! Я тебя сюда привела, а самое интересное ты себе оставляешь?
— Да нет тут ничего интересного, стройка и стройка… Ну, давай руку.
Мила воровато оглянулась, мимолетно посмеявшись над собой: взрослая тетка сигает через забор в центре города! Точь-в-точь как в детстве за яблоками. Упершись кроссовками в выступы плиты, вцепилась в протянутую руку Глеба. Статуэткой Мила не была, и потому оценила легкость, с которой парень ее поднял на забор. А ведь не скажешь, что особо мускулистый. Так же легко принял внизу, сразу отпустил. Пошел, не обращая никакого внимания на поглядывающих сверху трейсеров.
Глеб до сих пор успешно избегал прикасаться к ней — помнил, как тряхнуло его в ночь несостоявшегося самоубийства. Он даже невольно задержал дыхание, опасаясь вновь ощутить ее запах — и правильно, а то зверюга еще, чего доброго, проснется. Однако в этот раз обошлось. Наверно, просто тогда он был здорово наадреналиненный…
Мила наблюдала за головокружительными прыжками и кульбитами парней в куртках с капюшонами: будь она чьей-нибудь родительницей, тут же слегла бы с сердечным приступом… вон, кое-кто уже и с гипсом на конечностях, а все равно неймется! Попыталась представить себя на их месте и не сумела: была она в детстве малоподвижным и послушным ребенком. Ага, зато сейчас наверстывает — шастает по заброшенным стройкам с парнем, подозреваемым в убийстве!
Подозреваемый меж тем шел вдоль забора, разглядывая фундаменты, открытые пролеты зданий, вознесенные вверх колонны с обвалившимися кое-где плитами перекрытия. Да уж, тут только фильмы про постядер снимать да боевики-детективы…
— И что она здесь делала ночью-то? — подумала Мила вслух.
Глеб отозвался, не оборачиваясь:
— Не здесь. Она поссорилась с сожителем и пошла к матери — следующий за стройкой дом. Рева говорит, ее утащили с тротуара за забор…
И там разделали на куски. Хорошо, что Рева не дошел до того, чтобы показать эти снимки Людмиле…
— Все равно не понимаю, — упрямо сказала та ему в спину, — почему этим делом занимаются маги, а не обычная полиция?
— На месте преступления нашли следы магии, вот и передали дело в СКМ.
— То есть это какой-нибудь маньяк-волшебник?
— Почему сразу маньяк? Может, просто грабитель.
— Ага, и сидел грабитель всю ночь на стройке, ожидая, когда мимо кто-нибудь промарширует! Почему маньяк? Потому что убийца всегда ненормален, а значит — маньяк.
Много ты понимаешь в убийцах…
— Ее изнасиловали?
Глеб не выдержал:
— Нет, только разорвали в клочья!
Людмила вскинула руку к горлу знакомым движением — то ли защищаясь, то ли ужасаясь. Глеб глядел на нее, жалея, что сорвался.
— В клочья? — повторила она слабым голосом.
Глеб отвел глаза.
— Да.
— Но кто… кто это мог сделать? Зачем? Может, какое-нибудь животное из зоопарка сбежало или из частного зверинца?
— Может.
— Или у магов убежало какое-то чудовище… ну… из их лаборатории? Мало ли они чем у себя занимаются!
Одно чудовище из такой лаборатории уже шастает сейчас по этой стройке…
Людмила оглянулась озабоченно.
— А пацаны ведь здесь паркурят, и никто их взашей не гонит!
— Он не будет охотиться днем, — успокоил Глеб.
Женщина, наверное, незаметно для самой себя придвинулась к нему поближе. С опаской оглядела нависающее над ними распотрошенное здание. Спросила вполголоса:
— Думаешь, он где-то здесь? До сих пор?
— Стройку обыскали, — повторил Глеб слова Ревы. Полицейский уверял, очень тщательно, но Глебу почему-то казалось, что тот все еще здесь.