Когда с помощью своего солдата-улана Савину удалось добраться в 1921 году до Петрограда, где встретился с отцом, ему пришлось провести холодную и голодную зиму.
Савина с отцом отпустили, так как у них были в порядке финские бумаги, и они приехали в Хельсинки, где отец работал на сахарном заводе, а Иван Савин устроился на том же заводе сколачивать ящики… После плена и голода даже такая жизнь казалась просто сказочной.
Иван Савин начал печататься в местной газете «Русские вести». Писал и в газеты «Сегодня» (Рига), «Руль» (Берлин), «Новое время» (Белград), «Возрождение», «Иллюстрированная Россия» (Париж) и сразу же в свои 24 года завоевывает любовь и уважение все русской колонии. Кроме того, он вел кружок русской молодежи в Хельсинки. Стал по праву одним из известнейших поэтов Белого дела. За эти оставшиеся несколько лет жизни Иван Савин успел рассказать о пережитом. Он привлек внимание к запискам Мальсагова, побывавшего в Соловецком лагере. На Валааме встречался и беседовал с Анной Вырубовой. Иван Савин рассказал о жизни в Крыму, дошедшей до «раскаленного ужаса». Художник Захаров в 1926 году представил Савина и его жену Людмилу И.Е. Репину. Илья Ефимович сокрушался, что не успел написать портрет Ивана.
Иван Савин
Савин продолжал любить Россию, веровать, надеяться на ее возрождение. За пять лет жизни в эмиграции им было опубликовано только в газетах Гельсингфорса более сотни статей, очерков, рассказов и стихотворений. За год до смерти вышел его единственный прижизненный сборник стихов «Ладонка», изданный в Белграде Главным правлением Галлиполийского общества. Представляя читателям поэта, автор предисловия к сборнику В. Даватц написал: «В Крыму он потерял свою свободу; в Финляндии – нашел ее снова. Свободу без родины…»
Высокую оценку его стихам дал Иван Бунин: «То, что он оставил после себя, навсегда обеспечило ему незабвенную страницу в русской литературе…»
Умер поэт в Хельсинки 12 июля 1927 года и похоронен на хельсинкском кладбище Хиетаниеми. На его могильном памятнике высечена надпись: «Иван Иванович Саволаин», а под ней – «поэт Иван Савин».
Кто он, Иван Савин – финн или русский? И разве это имеет значение? Он был финном по паспорту, частично по крови, но был русским патриотом и вообще человеком чисто русским, готовым отдать жизнь за Россию.
Послереволюционная русская эмиграция – это целая отдельная тема. В Финляндию бежали из Петербурга – было близко. Бежали по суше, по морю, по льду…
Многих революция застала на дачах на Карельском перешейке – они задержались там до лучших, более спокойных времен, но, так и не дождавшись их, остались в Финляндии навсегда.
Решили не возвращаться в столицу и те, кто просто жил и работал на территории Великого Княжества. Находилось здесь и множество русских военных – к 1917 году их было расквартировано 125 тысяч. После революции большинство из них вернулись на родину, но часть офицеров осталась в Финляндии, чтобы присоединиться к эмигрантам, хлынувшим из Питера. Осенью 1918 года беженцев, перешедших финскую границу, было уже около трех тысяч, а к концу 1919 года – пять тысяч. После Кронштадтского мятежа 1921 года число русских в Финляндии увеличилось еще на восемь тысяч. В результате «первой волны» эмиграции русское население в стране достигло к 1922 году 35 тысяч человек.
Многие эмигранты, прибывшие в Финляндию, держали путь дальше – в Берлин, Прагу и Париж.
Будучи меньшинством в автономном Великом Княжестве Финляндском, русские в то же время были представителями большинства Российской империи. В стране же, обретшей независимость, многие утеряли прежний социальный статус. Бывшие офицеры становились рабочими. Конфетную фабрику «Фацер» называли в Гельсингфорсе «русской академией». Трудились русские и на колбасной фабрике «Маршан», на Кабельном заводе, в доке «Вяртсиля». Имевшие склонность к живописи разрисовывали фарфор и керамику на фабрике «Арабиа». На Карельском перешейке и в Приладожской Карелии, где жила добрая половина всех русских, работой обеспечивал предприниматель Ф.И. Сергеев, владевший табачной фабрикой, пивоваренным и мыловаренным заводами. Известны были как русские предприятия лесопромышленный завод Жаворонковых в Суоярви, картонная фабрика Зориных в Райвола и Терийоки, конфетные фабрики Кулаковых и Васильевых.
Примечательна судьба коммерции советника Ф.И. Сергеева, переселившегося в 1854 году подростком из Ярославской губернии в Выборг, – он был известен своим меценатством и благотворительной деятельностью. В первые годы независимости Финляндии Выборгский Русский реальный лицей и местная народная школа существовали главным образом на его пожертвования, полмиллиона марок выделил он и в фонд основания высшей школы в Выборге. Православная церковь получила 205 тысяч финских марок на сооружение храма на Ристамякском приходском кладбище. Не оставались без поддержки спортивные общества, любители драматического искусства и просто попавшие в беду люди. После «Зимней» войны заметная часть из наследства Ф.И. Сергеева перешла по дарственному завещанию его старшего сына Хельсинкской высшей коммерческой школе.