Долго живя в нашей стране, господин Ито прекрасно говорил на русском. Его офис и съемная квартира находились в Замоскворечье, недалеко от школы.
— Да, Ито-сан. Но я уволилась, — ответила я, глянув на Митихиро.
Он пристально смотрел на меня и улыбался.
— Вот, значит, как, — задумчиво проговорил господин Ито. — Этого следовало ожидать. Дела идут все лучше? Я понимаю, что ты не успеваешь. И, естественно, выбрала то, что для тебя наиболее выгодно и перспективно. У нас говорят: «Если уж укрываться, так под большим деревом».
— Да, что-то типа того, — пробормотала я. — Пришлось выбрать, иначе ждала неудача и здесь и там.
— Ты огорчена? — спросил Митихиро.
Его небольшие черные и блестящие глаза смотрели ласково и участливо.
— Жаль студию. Дети расстроятся, когда после каникул узнают, что занятия прекращены.
— Ничего, Таня, — успокаивающе проговорил господин Ито, — я думаю, Михаил Феликсович найдет достойную замену. А тебе нужно смотреть вперед и думать о будущем. Но ты, как я вижу, совсем не отдохнула в эти праздники? Глаза грустные, личико утомленное, несмотря на раннее утро.
— Знаете, Ито-сан, я уже с трудом понимаю, когда утро, а когда вечер. Мы едва успеваем выполнять заказы, спрос неимоверно большой. Я сегодня спала всего два часа.
— Бедная моя птичка! А мы хотели пригласить тебя на ужин.
— В другой раз, — мягко ответила я и опустила ресницы.
Мне было неприятно отказывать ему, но на этот вечер у нас снова были назначены выступления.
— Я понимаю, — улыбнулся господин Ито ободряюще и поцеловал меня.
— Еще увидимся, — сказала я, глянув на Митихиро, и покинула машину. — Передавайте привет господину Кобаяси.
— Обязательно, — ответил господин Ито, высунувшись из окна. — Правда, он сейчас с семьей в Токио.
— Надолго?
— Нет, через три дня вернутся.
Господин Кобаяси был секретарем посольства, и являлся мне почти таким же другом, как и господин Ито. Я знала, что в любой момент могу к ним обратиться.
Но когда я вышла из машины, Митихиро неожиданно последовал за мной.
— Я не могу вот так отпустить тебя, — мягко сказал он, беря меня под локоть. — Если ты не можешь поужинать с нами, то хотя бы позавтракай со мной.
— У меня есть пара часов, — ответила я и улыбнулась.
— Вот и отлично! — явно обрадовался он. — Мы так давно не виделись! Хочешь, пойдем ко мне?
— В смысле? — удивилась я. — Ты разве не в «Рэдиссон — Славянская»? Ты же там останавливаешься. И ты, вообще, надолго?
— На пять дней, — ответил Митихиро, прижимая мою руку. — Ай! — вскрикнул он, поскользнувшись и теряя равновесие.
Я попыталась удержать его, и в результате мы оба упали. Тут же расхохотались, барахтаясь на обледеневшем тротуаре. Когда поднялись и начали отряхивать снег друг с друга, Митихиро негодующе заметил:
— И почему у вас тротуары не чистят? И еще столица называется!
Но меня разбирал неудержимый смех. Он посмотрел на меня и снова начал смеяться.
— Так что, пойдем? — спросил он, когда мы успокоились. — Ито-сан решил поселить меня у себя в квартире на эти дни. Я, конечно, отказывался. Но он настоял. Сказал, что его все равно почти никогда дома не бывает, а квартира огромная. Так что я там обитаю.
— Отлично! — обрадовалась я. — Тут идти два шага.
— Два шага? — удивился Митихиро.
— Не обращай внимания! — вновь рассмеялась я. — Ты же знаешь, русские словосочетания не означают буквально смысл сказанного.
— О, да! — улыбнулся он, беря меня под локоть.
Я невольно прижалась к нему, чувствуя нежность. В Токио мы состояли в интимных отношениях, и мне всегда было с ним хорошо. Я невольно вспомнила, как Митихиро однажды принес мне пион, а потом рассказал народную сказку о принцессе, в которую влюбился дух этого цветка и превратился в юного самурая, чтобы приблизиться к ней. Я повернула голову и глянула в его сияющие глаза. Он смотрел на меня, улыбаясь. Потом поднял мою руку, загнул край перчатки и поцеловал запястье. Такое проявление чувств на улице для японца было экстраординарным.
Когда мы пришли в квартиру господина Ито, я сразу сбросила шубку и направилась в ванную. Здесь я бывала неоднократно, так что ориентировалась хорошо. Приведя себя в порядок, я скинула одежду, распустила волосы и набросила мужское кимоно, висевшее на крючке в ванной. Но в этот момент в дверь тихо стукнули.
— Да, входи, — сказала я, приглаживая волосы.
Мне безумно захотелось нежности, близости, ласки. Последнее время я только работала и совсем разучилась отдыхать.