Если эпатаж фашиствующих подростков еще можно было списать на влияние «Семнадцати мгновений весны», очаровавших впечатлительную молодежь романтикой черномундирного «арийского братства», то вторили-то им вполне взрослые дяди. Подтверждая тем самым, что все это всерьез, что кровное родство их «антисионизма» с самым махровым фашизмом, с «рогами и копытами», как сказал бы автор «Из-под глыб», — это факт, от которого никуда не денешься.
Ну что, по вашему, должен был подумать человек с улицы, увидев «антисионистов» в эсэсовских мундирах? Не было, наверное, ни одной семьи, которую не затронула бы великая война с этими «антисионистами». Тут уже и до самого тупого из патриотов не могло не дойти, что под маской «антисионизма» совершается великое кощунство. Короче, в погоне за легитимностью «Память», сама того не замечая, отталкивала массы, в том числе и «патриотические».
Закат
Этим, я думаю, и объясняется быстрый закат «Памяти». Ничего ведь, кроме «антисионизма» не было в ее идейном арсенале. Никаких «реформ, способствующих укреплению мощи державы», о которых говорит Лебедев, она не предлагала. Они и в голову не приходили ни Васильеву, ни конкурировавшим с ним национал-патриотам. Пусты были их идейные закрома. Миновали безвозвратно времена ВСХСОН и «Вече». О Шиманове они, небось, и не слыхали. Даже единственная массовая акция, которую удалось им организовать и на которой, собственно, и основана была их претензия на всемирную славу, публичная манифестация 6 мая 1987 года, посвящена была вполне тривиальному протесту — против воздвижения монумента на Поклонной горе.
И в историю вошла эта манифестация лишь тем, что была первой в постсталинском СССР, которую не разогнала милиция. И тем, конечно, что после нее Васильева принял первый секретарь Московского горкома КПСС Б. Н. Ельцин. То был звездный час «Памяти». Но и лебединая ее песня.
А.П.Баркашов А.Г. Дугин
На самом деле триумф ее продолжался не намного дольше. чем всплеск подросткового русского фашизма. Но она пришла после него. И невольно застолбила в народном сознании его кровное родство с «антисионизмом», который, собственно, и был синонимом национал-патриотизма. И потому лишь отчасти прав Лебедев, что «результатом [пропаганды «Памяти] было самоустранение молчаливого большинства советского общества от политической активности». Тем более, что вообще умолчал историк о недавнем всплеске русского фашизма, сыгравшем во всей этой истории решающую роль. Кто-то, наверное, и впрямь «самоустранился», но подавляющее большинство очень быстро переплавило свое разочарование в «антисионизме» в голубой воды антикоммунизм. Что, если не коммунизм, породило этого монстра?
Итоги
Так что же такое была «Память»? Провокация, как настаивает историк национал-патриотизма, настаивая, что «она была организована с провокационными целями»? Но кем она была организована? Сам Васильев впоследствии, давно уже исключенный «за предательство» из давно уже превратившейся в фантом «Памяти» (в 1998 году), винил в своей катастрофе коммунистов: «коммунисты в лице КГБ открыли беспощадную войну с «Памятью». Было внедрено такое количество провокаторов, что мне пришлось бороться не с сионизмом, пришлось бороться с провокаторами внутри организации».
Но, заметьте, обвиняет Васильев КГБ вовсе не в организации «Памяти», а в ее удушении. И похоже ведь на правду, даже если Васильев считал провокаторами не только «внедренных», но и своих конкурентов. Обычная ведь тактика КГБ, если только не думать, как Лебедев, что «КГБ был соучастником в заговоре антигосударственных сил». Это тот самый крючковский КГБ, который организовал августовский путч? Нет, извините, но не сходятся тут у Лебедева концы с концами. Тем более, что несколькими страницами раньше он объявил тогдашнего главу КГБ В. А. Крючкова надежным государственником (за «разоблачение» Александра Николаевича Яковлева как, якобы, агента ЦРУ).
ЦРУ? Но ему-то зачем нужна была эта провокация? США тогда твердо стояли против распада СССР. Еще в декабре 1990 года президент Джордж Буш (старший) старательно пытался уговорить украинцев проголосовать на референдуме против провозглашения независимости Украины (ему и по сию пору поминают в Америке тот знаменитый Chicken Kiev Speech). Провокация против Горбачева? Немыслимо.