Опять импичмент?
Предубеждение против людей в возрасте у Ельцина, однако, осталось. И когда старый верный премьер Черномырдин начал проявлять — или так Ельцину померещилось-президентские амбиции, царь его в марте 98-го уволил и назначил вместо него совсем уже молоденького Сергея Кириенко, «киндер-сюрприз», как тотчас окрестили его в прессе (Путина царь уже краем глаза тоже приметил и поставил в июле 98-го в обход многих заслуженных генералов во главе ФСБ). Неопытный Кириенко, конечно, не смог совладать с откровенной враждебностью Думы (а «думский курс, — таково было заключение Гайдара, — был вполне очевидно направлен на развал финансовой стабильности»), и кончился весь этот молодежный эксперимент августовским дефолтом.
Призванного обратно Черномырдина Дума, как мы помним, не приняла, роспуска не испугалась, страна бурлила (помимо всего прочего, в связи с событиями в Косово начиналась тогда в России первая в постсоветское время «патриотическая истерия», о которой глава семнадцатая) и пришлось призвать «красное» правительство Примакова. Чем это кончилось, мы уже знаем. Чего мы еще не знаем, это то, что в связи с увольнением Примакова Дума вспомнила старую, подзабытую с 92-го года тактику отчаянной игры ва-банк. 15 мая 99-го, через три дня после отставки «красного» правительства состоялось голосование по началу процедуры отрешения президента от власти (импичмент). Только на этот раз обвинений было выдвинуто целых пять: развал СССР, государственный переворот октября 93-го, чеченская война, подрыв обороноспособности страны, геноцид русского народа.
Нужно ли говорить, что последняя попытка импичмента кончилась не лучше для его организаторов, чем первая? Ни один из пунктов обвинения не собрал 300 голосов, необходимых для отрешения президента. Короче, пшиком она кончилась. Летописец реванша изобразил, впрочем, и это сокрушительное поражение как победу оппозиции. Каким образом? Оно сорвало, оказывается, «сохранение пожизненной власти Ельцина под видом «переизбрания» на третий срок или реставрации монархии под его регентством». И пишет же такое человек в 2007 (!) году, УЖЕ ЗНАЯ, что несколько месяцев спустя после провала импичмента ушел Ельцин досрочно, отказавшись досидеть у власти до окончания даже ВТОРОГО своего срока. Поистине «треснувшее зеркало»…
Рывок Лужкова
И, кстати, уже твердо решив уйти досрочно, Ельцин публично подтвердил 6 июля 99-го то, о чем раньше мы могли только догадываться: «В России должна родиться новая власть — молодежь с новыми государственными идеями — при сохранении, конечно, преемственности курса». И для своих, как немедленно стало известно прессе, добавил: «Кандидатуру Лужкова мы не обсуждаем». Словно бы для того, чтобы подтвердить свою решимость, в самый день отставки Примакова Ельцин назначил и.о. премьера молодого министра внутренних дел Сергея Степашина.
И в первом же своем официальном заявлении Степашин сказал: «Величие России должно строиться не на силе, не на пушках, а на культуре, на интеллекте». Вот вам и «новая государственная идея». Степашин представлял европейскую Россию. Удивительно ли, что демократы поддержали его единодушно?
Сергей Юшенков не колебался: «Какие еще нужны доказательства? В течение десяти лет Степашин не менял своих демократических убеждений». Как заметил по этому поводу обозреватель «Литературной газеты» Олег Мороз, «редко про какого генерала такое можно услышать» (Степашин был генерал-полковником милиции). Немцов заявил в Лондоне: «Сергей Степашин-современный либеральный политик, близкий по своим взглядам социал-демократам. Его правительство более прогрессивно и более современно, чем правительство Примакова». Гайдар обратился к Ельцину с просьбой «сохранить правительство Степашина».
С. В. Степашин
Это самая загадочных история тех решающих месяцев: чем не подошел Ельцину Степашин, молодой, высокий, красивый, абсолютно надежный. Тем более что он стремительно набирал очки в общественном мнении. Опрос начала августа показал, что Степашин выигрывал у Лужкова, у Зюганова, у Явлинского, уступая только Примакову. За полтора месяца! И в Кельне «большая восьмерка» его приветствовала, и Дума не отвергла его, как Черномырдина. Но… царская душа — потемки.
Так или иначе, московский мэр решил почему-то, что именно тогда настал его час. Начал он с требования наказать виновников «предательского Хасавюрта»: «С этого началось воровство людей, выкупы, рабство, бандитизм, и вот теперь террор». В Хасавюрте генерал Лебедь подписал соглашение о прекращении огня с Масхадовым. А террор, о котором говорил Лужков, действительно был, хотя никто не мог тогда объяснить, откуда он взялся. Лужков, однако, немедленно приписал его чеченцам. Чтобы читателю было легче понять, в каком состоянии была в этом кошмарном «месяце взрывов» страна, придется прервать наш рассказ о рывке Лужкова и вкратце напомнить, о чем речь.
А. А. Масхадов и А. И. Лебедь. Подписание Хасавюртовских соглашений
31 августа 99-го произошел взрыв в торговом центре на Манежной, 4 сентября был взорван дом в Буйнакске (погибло 64 человека), 9 сентября — взрыв в девятиэтажном доме в Москве на ул. Гурьянова (погибло 106 человек), 13 сентября — взрыв в восьмиэтажном доме на Каширском шоссе (погиб 131 человек),
16 сентября — взрыв в Волгодонске (17 погибших). То было страшное время: никто нигде больше не чувствовал себя в безопасности. Но кончилось оно так же внезапно и непонятно, как началось.
23 сентября прекратил всеобщую панику таинственный инцидент в Рязани, где жильцы обнаружили в подвале своего дома мешки с сахаром, из которых торчали провода, и вызванная милиция нашла в мешках взрыватель и часы, установленные на шесть утра. 24 сентября министр внутренних дел, а вслед за ним и недавно назначенный премьером Путин призвали перепуганное население к бдительности. Но в тот же день представитель ФСБ заявил, что никакой опасности не было, в мешках был обыкновенный сахар, проходили учения. Странные, согласитесь, учения, о которых не знали ни полиция, ни министр, ни даже премьер! И откуда в сахаре взрыватель и часы? И, главное, почему после того, как «учения» были обнаружены жильцами одного дома в Рязани, взрывы ПО ВСЕЙ СТРАНЕ прекратились, словно их и не было? Между тем, погибли люди, много людей. По Москве поползли слухи о скорой отставке Путина.
Для нас, однако, важно здесь, что уже в начале сентября Лужков был уверен, что знает ответ: виноват «предательский Хасавюрт», не добили, то есть, уже разгромленных в 96-м году чеченцев (напомню, что 6 августа 96-го «разгромленные» чеченцы штурмом взяли Грозный и деморализованные федералы отступали по всему фронту). Но Лужкова подробности не интересовали, он знал, повторяю, ответ: дома взрываются из-за «предательского Хасавюрта». Кто они, однако, эти предатели? Генерал Лебедь, подписавший соглашение о прекращении огня? Но в хасавюртском соглашении было всего несколько фраз. Настоящий «Договор о мире и принципах взаимодействия между Российской Федерацией и Чеченской республикой Ичкерией» был подписан 12 мая 1997 года президентом Ельциным. И центральный его пункт гласил: «Высокие договаривающиеся стороны, желая прекратить вековое противостояние, стремясь установить прочные, равноправные и взаимовыгодные отношения, договорились строить свои отношения в соответствии c общепринятыми принципами и нормами международного права и навсегда отказаться от применения и угрозы применения силы при решении любых спорных вопросов».
Может ли быть сомнение, что «предательский Хасавюрт» был в устах Лужкова лишь псевдонимом этого Московского договора и предателем был для него Ельцин? И что на самом деле бросил он открытый вызов не только курсу на мир с Чечней, но и чести России, воплощенной в подписи ее президента? И что прав был пресс-секретарь Ельцина Дмитрий Якушкин, когда сказал, что «кое-кто хочет использовать взрывы домов, чтобы захватить власть»? Тем более, что, выступая 17 сентября в Бауманском институте, Лужков прямо заявил, что Ельцину «пора уже задуматься о вечном»?