О кончине Л. Н. Толстого, так же как ранее и об его уходе из дома, сообщали и другие индийские газеты, например «Hindu Leader», помещенный в «Hindu» очерк назывался «Русский из Русских», а журнал «Modern Review» в своем декабрьском номере писал: «В лице графа Толстого покинула человечество одна из величайших личностей. Мы более не увидим его в телесной оболочке, но с течением времени его влияние, несомненно, еще усилится и его будут читать еще больше. Его романы трогают даже тех, кто не привык предаваться серьезным размышлениям. Однако все, кто заинтересован в прогрессе человечества, не могут не задумываться над тем, что им написано о мире и войне, о непротивлении и о философском анархизме».
Эмигранты: Вспоминая Индию…
Русское рассеяние XX века затронуло практически все континенты. Не стала исключением и далекая Индия. Не только ставшие хрестоматийными воспоминания тверского купца Афанасия Никитина, знакомые многим с детства благодаря чудесному фильму «Хождение за три моря», но и новейшие личные свидетельства представителей трех волн русской эмиграции помогают нам узнать много нового об этой стране. В этой связи богатейшим источником информации, позволяющим раскрыть многополярность российской цивилизации, являются издания русской эмиграции, хранящиеся в книжных и журнальных фондах Российской государственной библиотеки.
Одним из первых среди русских эмигрантов об Индии вспоминает владыка Антоний Блум. Будучи сыном русского дипломата в Персии, где их семью застала революция 1917 года, будущий митрополит запечатлел в своих записках выпавшие на долю семьи скитания. «В 1920 году мы начали двигаться из Персии вон: перемена правительства, передача посольства и т. д.». Далее перед нами возникают картины Курдистана, Басры, откуда последовал переезд в Бомбей, где в детскую память врезались воспоминания о красных городских постройках, экзотических лицах, диковинной природе. Далее семья Блумов добралась до Гибралтара.
Одновременно с этим из другой точки по направлению к Индии двигался другой русский эмигрант — Павел Константинович Портнягин. Он родился в 1903 году во Владивостоке. В период Гражданской войны вместе с сотнями соотечественников эмигрировал в Китай и с 1924 года жил в Харбине.
В октябре 1926 году в Урге состоялась его неожиданная встреча с художником, археологом, путешественником и общественным деятелем Николаем Константиновичем Рерихом, от которого он получил приглашение принять участие в Центральноазиатской экспедиции. И весной 1927 года Павел Портнягин в составе экспедиции направился в Тибет. По совету супруги Рериха он начал вести дневник. Рукопись Портнягина сохранилась, на обороте титульного листа можно увидеть автограф самого Николая Рериха.
Экспедиция стала для Павла преддверием тяжелых испытаний. В конце мая 1928 года Портнягин расстался с Н. Рерихом и вместе с доктором экспедиции Константином Николаевичем Рябининым через Индию направился в Китай. При переходе границы у нашего героя возникли сложности, и ему пришлось некоторое время провести во владениях махараджи Сиккима, общаясь с английским резидентом полковником Бейли. Впоследствии Портнягин стал священником и служил среди русских эмигрантов.
Обратимся к судьбе экспедиции Рериха.
Продажа картин, гонорары за оформление театральных постановок, публикации многочисленных статей обеспечивали Рериху возможность вести плодотворную научную работу, а также готовиться к поездке в Индию. Вскоре такая поездка состоялась.
2 декабря 1923 года Николай Константинович телеграфирует из Индии о благополучном прибытии. Остановившись в Бомбее, Рерихи предприняли осмотр известных исторических достопримечательностей. Затем посетили Джайпур, Агру, Сарнатх с его древнейшими буддийскими памятниками, Бенарес, Калькутту и оттуда повернули на север. Свыше трех тысяч километров было пройдено менее чем за один месяц. По пути состоялись дружеские встречи с индийскими учеными, художниками, писателями.
В конце декабря Рерихи остановились в небольшом княжестве Сикким, неподалеку от города Дарджилинга, расположенном на южных склонах Восточных Гималаев. Та спешка, с которой Николай Константинович продвигался на север, свидетельствует о том, что его прежде всего интересовали Гималаи.
Участники экспедиции проявили большой интерес к изучению древнейших буддийских письменных источников. Была собрана также ценная коллекция образцов тибетской живописи.
Через месяц после прибытия в Индию он написал: «Уже складываются у меня серии картин: 1. "Жемчуг исканий", 2. "Сожжение тьмы", 3. "Светочи прихода"». В 1924–1925 годах начинается работа над циклами картин — «Сиккимский путь», «Его страна», «Зарождение тайн», «Гималаи», «Майтрейя», «Учителя Востока».
Рерих показал себя непревзойденным «мастером гор». Николай Константинович утверждал, что горы помогают человеку обрести мужество, проявить силу духа. Жизненная правда рериховских горных пейзажей особенно близка и понятна непокорным путникам в «незнаемое». Неслучайно об искусстве художника, необычности его красок с увлечением рассказывают космонавты.
Постоянной базой экспедиции Рериха в Сиккиме был дом Талай Пхо Бранг под Дарджилингом. По преданию, в этом доме когда-то останавливался популярный Далай-лама V. С тех пор это место почиталось священным и привлекало к себе паломников.
Между тем эмигрантская пресса публиковала индийские сюжеты, принадлежащие перу самого Н. К. Рериха, жившего в эмиграции с 1918 года. Так, издававшийся в Праге журнал «Вольная Сибирь» в 1930 году напечатал отрывок из его книги «Алтай — Гималаи» в русском переводе. Сама же книга вышла на английском в 1929 году в Лондоне. Есть еще одно произведение Рериха, относящееся к русской зарубежной печати, — книга «Сердце Азии», 1929 года издания.
В сентябре 1924 года Николай Константинович временно расстался с Сиккимом и направился в Европу и Америку. Благодаря связям и энергии своих американских сотрудников он довольно легко получил разрешение на путешествие под американским флагом и оформил нужные документы.
Оставалось осуществить вторую задачу — информировать советское правительство о своем намерении посетить СССР и получить на это согласие, установив связь с советскими представителями за рубежом. И на обратном пути из США Николай Константинович лично посещает советское представительство в Берлине. Чичерин распорядился сообщить Рериху, что он может рассчитывать на необходимую помощь со стороны советских властей. Однако это распоряжение уже не застало Николая Константиновича в Европе.
После визита в берлинское полпредство Рерих сразу же отбыл в Азию. В начале 1925 года он на короткий срок посетил Индонезию и Цейлон — центр крупного ответвления буддизма — хинаяны.
С Цейлона Рерих поехал в Мадрас. Впервые посетил теософский центр в Адьяре и познакомился с его руководителями. Николай Константинович предложил открыть там музей теософского общества имени Е. П. Блаватской и внес свой вклад — картину «Вестник».
Пробыв в Адьяре несколько дней, Николай Константинович едет дальше через Калькутту в Сикким и уже в марте 1925 года перебрасывает свою экспедицию из Дарджилинга в столицу Кашмира Шринагар (Западные Гималаи).
Впереди лежал длинный и трудный путь, а перед экспедицией стали возникать одна преграда за другой. Для английской разведки не остался незамеченным визит Рериха в советское полпредство в Берлине, и теперь по территории Кашмира экспедиция продвигалась, встречая самые неожиданные препятствия, вплоть до вооруженных нападений.
Но так или иначе, древний путь от Шринагара до Леха удалось пройти и исследовать памятники искусства в Маульбеке, Ламаюре, Базгу, Саспуле.
В Ладаке экспедиция проработала более двух месяцев. После Ладака экспедиция взяла направление на Хотан. Предстояло преодолеть в тяжелых условиях осени семь перевалов высотою более 5 тыс. м — Кхардонг, Караул-дабан, Сасэр, Дапсанг, Каракорум, Сугет и Санджу.