Василий Иванович Туманский (1800–1860)
ИС нередки у Т.; ср.:
«Милой деве» (1822), с эксплицитной ориентацией на «других»:
ИС 4: Другим судьба послала милый дар Пленять твой ум, живить твое бесстрастье, Угадывать твой потаенный жар И похищать души твоей участье; Пускай других с тобою нежит счастье…;
«Век Елисаветы и Екатерины (Отрывок из послания Державину)» (1823), вполне в духе «Изображения Фелицы» и «Снигиря» (см. с. 57, 58):
ИС 8: Ты живо начертал сию полубогиню, <…> Но всюду русскую, всегда Екатерину! Жену, которая, очаровав судьбину, Умела нисходить к мечтам от важных дум; В безвестном юноше предвидеть зрелый ум; Над сердцем властвовать, давать законы миру; Улыбкою будить твою, Державин, лиру; В доспехах воина скакать перед полком, Вольтера побеждать аттическим пером И, даже в Сан-Суси пугая Фредерика, Не ведать, сколь сама прекрасна и велика;
и первую (из трех) строфу «Отрад недуга» (1838), с элегическим приятием «иного» состояния – болезни:
ИС 3: От всех тревог мирских украдкой, Приятно иногда зимой С простудой, с легкой лихорадкой Засесть смиренно в угол свой; Забыв поклоны, сплетни, давку, И даже модных дам собор, Как нектар, пить грудную травку И думам сердца дать простор.
Несколько инфинитивных моментов есть в переводе Т. вольтеровских стансов «К г-же дю Шатле» (1741) (под заголовком «К Сидевиллю», 1822, оп. 1825; дело в том, что эти стансы были посланы Вольтером в письме к его постоянному корреспонденту Пьеру де Сидевиллю):
ИС 1+1+(1-1)+ 2+1+1: Ты мне велишь пылать душою <…> Кто удержать его посмеет? Нет! Покоряюся ему, – И жить нерадостно тому, Кто жить по летам не умеет. <…> Ах! дважды ждет кончина нас: Забыть любовь, не быть любимым, – Вот смерть с мученьем нестерпимым! Окончить дни – отрадный час! <…> Пошел за ней; но плакал я, Что мог идти я лишь за нею [Мастера перевода, 296–297].
Т. был знаком с неопубликованным пушкинским переводом – «Стансами (Из Вольтера)» (1817–1819), ср.:
ИС 1+1+1+(1-11)+1 [вариант: 1+1+1+(1-1(1-1))+1]: Ты мне велишь пылать душою <…> Пред ним смириться должно нам. Кто применяться не умеет Своим пременчивым годам, Тот горесть их одну имеет <…> Нам должно дважды умирать: Проститься с сладостным мечтаньем – Вот Смерть ужасная страданьем! Что значит после не дышать? [вариант: Что значит после жить, дышать?] <…> И вслед пошел, но лил я слезы Что мог итти вослед лишь ей! [Пушкин 1937, 1, 413; 248–249]
Ср. систематически двухэтажные ИФ (1-2)+(1-1)+(1-1) в конце вольтеровского оригинала:
…On meurt deux fois, je le vois bien: Cesser d’aimer et d’être aimable, C’est une mort insupportable; Cesser de vivre, ce n’est rien <…> Je la suivis; mais je pleurai De ne pouvoir plus suivre qu’elle.
Пушкин (как и Т. в первой строке) вводит инфинитивы, отсутствующие у Вольтера, но не сохраняет их двухэтажности. Отзвук этих стихов ср. у Блока:
ИС 3+(2-1): Позволь и мне сгорать душою, Мгновенье жизнь торжествовать И одинокою мечтою В твоем бессмертьи ликовать <…> Позволь же мне сгорать душою И пламенеть огнем мечты, Чтоб вечно мыслить пред собою Твои небесные черты («Артистке» (вариант заглавия: «Марии Гавриловне Савиной»), 1900, оп. 1918) [Блок 1999, 121].