Таким образом установилось своеобразное отчуждение между властью и теми общественными группами, которые по широте своего образования и по сознательности патриотического чувства могли бы быть наиболее полезны для власти. Обе силы – и правительственная, и общественная – сторонились одна от другой в чувствах взаимного недоверия и непонимания и обе терпели от рокового недоразумения. Лучшие представители общественной мысли, имена которых мы теперь произносим с уважением (Хомяков, Киреевские, Аксаковы, Белинский, Герцен, Грановский, историк Соловьев), были подозреваемы и стеснены в своей литературной деятельности и личной жизни, чувствовали себя гонимыми и роптали (а Герцен даже эмигрировал). Лишенные доверия власти, они не могли принести той пользы отечеству, на какую были способны. А власть, уединив себя от общества, должна была с течением времени испытать все неудобства такого положения. Пока в распоряжении императора Николая I находились люди предшествующего царствования (Сперанский, Кочубей, Киселев), дело шло бодро и живо. Когда же они сошли со сцены, на смену им не являлось лиц, им равных по широте кругозора и теоретической подготовке. Общество таило в себе достаточное число способных людей, и в эпоху реформ императора Александра II они вышли наружу. Но при императоре Николае I к обществу не обращались и от него не брали ничего; канцелярии же давали только исполнителей-формалистов, далеких от действительной жизни. К концу царствования императора Николая I система бюрократизма, отчуждавшая власть от общества, привела к господству именно канцелярского формализма, совершенно лишенного той бодрости и готовности к реформам, какую мы видели в начале этого царствования.
Внешняя политика императора Николая I
Внешняя политика императора Николая I имела своим исходным пунктом принцип легитимизма, лежавший в основе Священного союза. Сталкиваясь с обстоятельствами, волновавшими тогда юго-восток Европы, принцип легитимизма подвергался серьезному испытанию: приходилось, наблюдая брожение балканских христиан (славян и греков), поддерживать «законную» власть фанатических мусульман над гонимыми «подданными» – христианами и притом православными, единоверными России. Император Александр так и поступал: он «покинул дело Греции, потому что усмотрел в войне греков революционный признак времени». Император Николай не мог сохранить такую прямолинейность и, жертвуя своим руководящим принципом, стал за христиан против турок. Результатом была Турецкая война 1828-1829 годов, в которой русские войска перешли Дунай и Балканы. В Адрианополе был заключен (в сентябре 1829 года) мир, по которому Россия получила некоторые устья Дуная и добилась освобождения Греции и льгот для Сербии, Молдавии и Валахии. Но когда в 1830 году произошла революция во Франции и Бельгии и разразилось Польское восстание, принявшее вид упорной войны с Россией, император Николай возвратился к старому принципу и сделал борьбу с революционным духом времени своею главною задачею. В 1833 году между Россией, Австрией и Пруссией состоялось в этом смысле соглашение, повлекшее за собою непрестанное вмешательство России в дела Европы с целью «поддерживать власть везде, где она существует, подкреплять ее там, где она слабеет, и защищать ее там, где открыто на нее нападают». Право вмешательства, которое император Николай чувствовал за собою по отношению ко всем государствам и нациям, привело его к тому, что он считал нужным даже открытою силою подавить в 1849 году венгерское восстание против законного правительства. Русская армия сделала очень серьезную венгерскую кампанию в интересах чуждой и даже враждебной нам австрийской власти. Неуклонность русского вмешательства во внутреннюю жизнь разных стран и в деятельность разных правительств стала, разумеется, тяготить тех, кого император Николай думал благодетельствовать, и потому при возникших между Россией и Турцией недоразумениях против России очень легко составилась коалиция, имевшая целью уничтожить тяготившее Европу преобладание России. Так произошла знаменитая Восточная война, в которой император Николай увидал против себя, можно сказать, всю Европу – не только тех, кто поднял против него оружие, но и тех, кто якобы соблюдал нейтралитет (Австрия и Пруссия). Начавшись на Дунае и Кавказе, война была перенесена в Крым, где союзники (Франция, Англия, Турция, Сардиния) желали захватить Севастополь, служивший базою для русского флота. Геройская защита Севастополя (триста пятьдесят дней) затянула войну и позволила русским достичь успеха. 27 августа 1855 года был покинут Севастополь после взятия Малахова кургана французами, а 16 ноября 1855 года сдался русским Карс. В начале 1856 года были начаты в Париже переговоры о мире, законченные Парижским трактатом 18 марта 1856 года. По этому трактату Россия потеряла владения на устьях Дуная (возвращены в 1878 году), а Черное море было объявлено нейтральным (право иметь флот на Черном море Россия возвратила себе в 1871 году). Международная роль России совершенно изменилась, и принцип легитимизма заменился чисто национальным направлением политики.