— И все-таки? — недоверчиво спросила Аня.
— Хорошо, — вздохнул Кудин. — У меня есть собака. Хорошая собака, обученная всем полагающимся собакам штукам. Помимо всего прочего, инструкторы обучили ее искать и находить наркотики и взрывчатые вещества. В наше беспокойное время это не лишнее, уверяю вас.
— Я поняла, поняла! У вас хорошо выдрессированная собака. И что?
— Три дня назад Владимир Семенович затеял возню с переоборудованием этого гаража в пещеру чародея. Собака моя исключительно любопытна, а заборы для нее — чистая формальность. Вот она и наведалась во двор Бойко, начала вертеться у гаража, а потом вдруг села и задрала морду вверх. Я из окошка наблюдал за ней, и сразу все понял.
— Что?
— Что гараж начинен либо наркотиками, либо взрывчаткой, — пояснил Профессор. — Эта поза — сидя с задранной мордой — сигнализирует о том, что собака что-то учуяла. Но наркотиками мой сосед не увлекался. Значит, он готовил террористический акт или же намеревался взорвать собственное жилище и свалить всю вину на чеченских боевиков. Я думал, что он затеял это для страховки, но ошибся! Замысел Бойко шел гораздо дальше.
— Не верю, — фыркнула Анна. — Ни единому слову. Вы лжете.
— А если нет? — прищурился Профессор. Казалось, он начинал терять присущее ему спокойствие. — Я предлагаю всем покинуть этот склеп, пока не вернулся хозяин. Если дом взлетит на воздух, вы оставите свои нелепые подозрения на мой счет и мы дружно отведем Бойко в ближайшее отделение милиции.
— А если дом не взлетит?
— Тогда я съем собственную трость! — вышел из себя Кудин. — Вы идете или нет?
— А не лучше ли подняться в кабинет и взять Бойко за грудки? — предложил Матвей.
— А доказательства? Вы будете трясти его за грудки, а он рассмеется вам в лицо и скажет, что слыхом не слыхивал и видом ничего не видывал. А вот взорванный дом и показания Ольги — это факт, убийственный факт. Итак?
— Идем, — сказал Матвей. — Не спорь, Анна! Вдруг Профессор прав и дом сейчас взорвется?! Помнишь шоссе? Думаю, здесь будет похлеще.
— Похвально, молодой человек! Ценю в людях здравый смысл. Анна?
Аня нехотя направилась к двери.
Первым не выдержал Матвей.
— Надоело! — сказал он. — Торчим здесь, как рябчики… Аня права. Что-то вы крутите, Сергей Сергеевич! Вот сейчас пойду и притащу сюда Бойко — устроим вам очную ставку. Что вы на это скажете?
— Идите, — пожал плечами Профессор. — Но помните, я вас предупреждал.
Аня хмыкнула, и Сергей Сергеевич тут же обернулся к ней.
— Вы зря столь агрессивно настроены против меня, голубушка, — сказал он. — Я такая же невинная жертва обстоятельств, как и Оболенский.
— Мы забыли его предупредить, — ахнула Ольга.
— Если мои предположения верны, то он наверняка уже мертв.
Аня снова хмыкнула.
— Да, да, недоверчивая моя! В том, что произошло с Оболенским и что произошло с Надей, нет моей вины. Хотите знать истинную подоплеку Надиного решения?
— А вы ее знаете?
— Догадываюсь. В конце концов, я психолог, а поступки людей порой бывают так очевидны.
— И какова же истинная подоплека?
— Бойко возил ее в клинику доктора Сомова. Там ей обещали сделать маску, несколько масок, очень дорогих. Бойко не скупился, что для него необычно.
— Он сделал это по моему требованию, — подала голос Ольга. — Мы с ним заключили договор. Он вернет Наде лицо, а я за это сыграю вместо нее в этом дурацком спектакле.
— Так я и думал, — кивнул Профессор. — Но торгаш остается торгашом… Он не способен на альтруизм. Вот и Бойко… Он предложил Наде свой договор: маски взамен пожизненного рабства. И Надя покончила с собой.
— Что? — прошептала одними губами Ольга. — Надя мертва?
— Да, — кивнул Кудин. — Неужели вы этого не знали?
— Надя мертва…
— Хм… Приношу вам свои соболезнования… Я думал, вы в курсе. Ай да Бойко!.. — Профессор обернулся к Ане. — Неужели и теперь, уважаемая моя Анна, вы не видите всю логическую цепь поступков Бойко? Вы же сами мне все рассказывали! Про Родину, которая собиралась разорвать контракт с Бойко, но не успела. Принцип кнута: накажи одного, чтобы другие боялись. Надя тоже собиралась уйти из-под контроля Бойко, и тот наказал ее тем же способом. Он расправлялся с непокорными руками Ивана Моховчука. Но с Надей Бойко разделался по-другому. Не душил, не резал, не стрелял — просто украл у нее будущее, и девушка не выдержала, вскрыла себе вены.
— Боже мой!..
— Что с вами, Оля?
Глаза Оли стали сухими, рот сжался в ниточку.
— Извините, — сказала она. — Мне нужно побеседовать с Бойко. Не ходите за мной. И… Прощайте.