— Странно ты себя вел во время этого ночного визита. Если бы я тебя не знала, то подумала бы, что ты испугался.
— Да? А как мне нужно было себя вести? Представь себе, ломится в квартиру какой-то тип… Конечно, я мог помочь ему удалиться при помощи лома или топора, но ни того, ни другого под рукой не оказалось. Еще я мог сказать ему, чтобы он подождал — ты, мол, занята: чистишь пулемет. Это бы его озадачило.
— Ты его видел?
— На автомагистрали — нет. Да и ночью так, мельком. Темно было. Парень упрямый, но невезучий. Не повезло ему, понимаешь, с тобой. Не на ту нарвался. Он и так и эдак, а ты — никак.
— Ага. Бедняжка.
— В квартиру к тебе, вот, наведался… Следующий раз в подъезде будет караулить. Так что каждый раз перед тем, как зайти в подъезд, бросай туда несколько кирпичей. Это позволит тебе перехватить инициативу. А если кто-нибудь около лифта попросит у тебя закурить, бей фотоаппаратом прямо в лоб.
— А если я буду без фотоаппарата?
— Трудно представить тебя без фотоаппарата… Хм. Но если его не будет, бей любым предметом, который окажется в твоей сумочке: зеркальцем, жетоном на метро, отрезком водопроводной трубы… И ни в коем случае не кричи: «Караул, убивают!» Лучше весело этак крикни, что за углом бесплатно раздают водку. Подъезд мигом наполнится мужиками, и ты будешь спасена.
— Очень смешно, — фыркнула Аня.
— Действительно, смешно, — уныло согласился Матвей. — Теперь, подруга моя, придется тебе все время быть настороже. Такие дела.
— Чайник закипел. Сейчас мы сделаем чай по старинному рецепту.
— Не верю я старинным рецептам.
— И напрасно. Рецепт отличный. Чисто японский. Для поднятия настроения. На тебе же лица нет. В старину для борьбы с тоской-кручиной человека подвешивали за ноги, чтобы хандра вылилась из него через нос, уши, рот и… и так далее.
— Если меня подвесить таким способом, то, конечно, что-нибудь выльется. Особенно через «и так далее». А что еще говорится в старинных рецептах?
— Так… — Она достала чашку, налила в нее кипяток, высыпала остатки индийского чая и накрыла чашку блюдечком. — А еще говорится, что настроение человека зависит от флюидов. В них-то все дело.
— Смотри-ка ты! — поцокал языком Матвей. — Флюиды! А я-то все голову ломаю, отчего у меня такое отвратительное настроение.
— Да. В старину считали, что в каждом человеке действуют флюиды: флегма, светлая желчь, кровь, черная желчь. Когда ты мчал меня на каникулы, в тебе преобладала светлая желчь, и был ты «необуздан и отважен, с ликом шафранным». А теперь в тебе разлилась черная желчь, и потому ты «ликом бледен, тучен телом и разумом туп». В таком состоянии тебе не помогут ни очищение желудка, ни святые мощи, ни даже самое действенное средство — настой печени жабы».
— А паломничество и кровопускание?
— Паломничество мы сегодня испробовали — не помогло. А кровопускание показано страдающим чрезмерными размышлениями. Ты страдаешь чрезмерными размышлениями?
— Нет. Как раз сегодня, на удивление, в голове легкость необыкновенная.
— Тогда тебе поможет только чай.
Аня подняла блюдечко, досыпала в кипяток щепотку зеленого чая, опять накрыла чашку. Ах, как хотелось Матвею, чтобы время остановилось, чтобы Аня вот так сидела за столом, болтала о пустяках, чтобы они вечность пили чай, заваренный по старинному рецепту. Она мастерски умеет заваривать чай. И никаких убийств, никаких покушений, «остановись мгновенье, ты прекрасно»…
— И чем я ему досадила? — как-то незаметно Аня вернулась к теме утренней аварии. — Обидно даже. Живешь себе, щелкаешь фотоаппаратом, никого не трогаешь, и тут оказывается, что тебя кто-то хочет угробить ни за что ни про что…
— Как это ни за что ни про что?! Ты видела убийцу этой… Родиной, соседки твоей. Ты — свидетель, а свидетеля любой порядочный убийца должен убрать.
— Странное сочетание — порядочный убийца, — заметила Аня.
— Этот парень и кобру тебе подсунул. Точно! Значит, наверняка он был на корабле. Вспоминай немедленно!
Аня наморщила лоб, потом махнула рукой.
— Говорю же: не помню. Не было его там.
— А фотографии? Ты говорила, что перещелкала весь корабль. Может, он на каком-нибудь снимке промелькнул. Где фотографии?
— В сумке были, в желтом пакете… Сгорели, наверное.
— Нет, — Матвей поднялся со стула и притащил из прихожей дорожную сумку. — Какой-то желтый пакет я видел… Этот?
— Да.
Матвей высыпал фотографии на стол и начал их внимательно рассматривать. Аня подняла с чашки блюдечко и вытряхнула в кипяток остатки китайского жасминового чая.