Чем же дышит, живет и питается проза тех, из кого делают «лицо поколения»?
У Свириденкова, Шараповой и Сенчина она держится явным отвращением к реальности, явным презрением к простоте, явным желанием поиграть в литературу. (Конечно же, я отдаю себе отчет, что с юного Свириденкова другой спрос, нежели с состоявшихся, с точки зрения критиков, двух других писателей. Но отмечу сразу, что повесть Свириденкова понравилась прежде всего критикам и писателям старшего поколения, очевидно, совпав с их негативным представлением о молодых, в то время как тем, кто принадлежит к молодому поколению, эта проза показалась однобоко-лживой). Именно эти писатели, как мне видится, сползли в свой узкий поколенческий миф, питаясь блудливостью свободы клубной жизни, пьянясь, околдовываясь подростковым цинизмом и утешаясь глумлением. Маргарита Шарапова проснулась знаменитой, опубликовав в «Литературной газете» рассказ «Пугающие космические сны», где критики увидели симпатию к коммунистам, увидели маленького «коммунистеныша», боящегося социального одиночества, а потому прислонившегося к протестующим красным оппозиционерам. А закончила «Некрофилом» (последний ее рассказ, опубликованный в журнале «Наша улица»), где воспроизвела патологическую психологию своего героя, наслаждающегося соитием с трупами молодых женщин. (Такое «колебание маятника», я полагаю, ни что иное, как свидетельство ее анархического восприятия мира и явной неуправляемости своего собственного мировоззрения.) Максим Свириденков в повести «Пока прыгает пробка» дал образ поколения, сравнив его с тараканами, сидящими на краю унитаза, которых кто-то придет и смоет. Смоет ли это поколение? — Они не знают ответа. Ответить должны мы.
Казалось бы, между Свириденковым и Сенчиным значительный разрыв в возрасте (четырнадцать лет), но проза их удивительно схожа и это настораживает. Свириденков (его повесть обладает очень малыми художественными достоинствами) пишет социологию своего поколения, дает «документ» поколения подворотни и подъезда. Он пишет об их примитивно-горьком составе жизни: они пьют, спят с девками, смотрят «Плейбой», опохмеляются, курят травку и нюхают клей «Момент»; они клянчат у родителей деньги и снова пьют, пьют, пьют. «Бедные дети пьют без закуски», — сообщает нам автор. Безрадостный город и безрадостный, бессмысленный мир. Тотальная бессмысленность существования и какое-то самоубийственное отношение к самому себе. Чумная жизнь — как ответ на полное развоплощение реальности. Собственно в этой прозе нет ни одной мысли, выходящей за пределы этой дрянной жизни, ни одного утверждения, кроме того, что «просто им глюков хочется больше, чем жить». Наркотическое, отравленное сознание — вот итог жизни свободнорожденного поколения. Оно действительно свободно, потому что им ничего не надо. И эта пустота стремительно заполняется наркотической зависимостью, — мощнейшей преградой, отделяющей человека от жизни.
Свириденков известен в Смоленске. А вот о Сенчине говорят уже как о самом ярком представителе своего поколения (его опекает профессор Литературного института А. Рекемчук). Именно в сочинениях этого автора есть, на первый взгляд то, что делает его идеологически и эстетически приемлемым для всех. Рекемчук «феноменом Сенчина» называет правдивость: «Он не замолчит, покуда не выскажется до конца, покуда не расскажет всей правды». И он «высказывается», групповой акт насилия над любимой девушкой сенченский герой переживает «как плевки прозревшего на икону», вместе с физиологическим «освобождением» искуская из себя восторг — «Нет больше бога!. И нет больше раба!..» Такова эта правда, ничуть не смущающая специалиста по выделке молодых писателей. Но, собственно, какова же его «предельная честность», так привлекающая нынешних оценщиков литературы? Сенчин выдает себя за реалиста. Он пишет просто, скупо, но я бы сказала и топорно. Он пишет о пьяных, обкуренных, угнетенных суицидными порывами молодых людях. Его герой, учится ли он в Литературном институте, работает ли в торговой фирме («Афинские ночи») — это всегда один и тот же, усталый и примитивный герой. Сложенные простым арифметическим способом, они, тем не менее, приводят критику к «пониманию маргинализации всего народа» (А. Рекемчук), приводят критику к выводам, что, как и у героя Сенчина «нет будущего, так нет его и у России в целом» (М. Золотоносов). Очевидно, что именно это отношение к России и ее народу делают Сенчина столь востребованным «лидером поколения».