В Захарове, расположенном рядом с принадлежавшим некогда Борису Годунову селу Большие Вяземы (чрезвычайно богатым историческими воспоминаниями; здесь по пути в Москву останавливалась Марина Мнишек), у Пушкина впервые мог пробудиться интерес (хотя бы пока и смутный) к прошлому. Отголоски старины донеслись до него уже в детстве. Неподалеку от Захарова возвышается курган, вероятно насыпанный в эпоху Древней Руси, когда нынешнее Подмосковье населяли летописные вятичи. Мальчик Пушкин не мог не знать его, но трудно сказать, произвел ли этот курган тогда на него впечатление. С уверенностью можно сказать лишь то, что места его детских игр ассоциировались у него с кровавыми буднями Смутного времени. В «Борисе Годунове» в сцене «Корчма на литовской границе» звучат известные названия. Хозяйка объясняет Григорию дорогу за рубеж Руси: «Прямо через болото на Хлопино, а оттуда на Захарьево». Действительно, рядом с Захаровом есть село Хлюпино. Интересно отметить, что эти запомнившиеся Пушкину названия вновь повторяются в «Барышне-крестьянке».
В пушкинское время владельцем Больших Вязем был московский генерал-губернатор князь Д. В. Голицын. Он несколько раз косвенно соприкоснулся с судьбой великого поэта. Начиная с 1826 года Пушкин часто бывал в Москве и посещал блестящие «голицынские балы», о которых даже не питавший любви к России де Кюстин обмолвился, что они — то ли сказочный Багдад из «Тысячи и одной ночи», то ли еще более сказочный Вавилон эпохи Семирамиды. Юная Н. Н. Гончарова была одним из украшений этих празднеств.
На одном из балов у Д. В. Голицына в начале 1830 года знакомый Пушкина И. Д. Лужин (офицер из близкого окружения Д. В. Голицына, впоследствии московский обер-полицмейстер. — В. Н.) в беседе с матерью первой московской красавицы обмолвился несколькими словами об отсутствующем поэте. В ответ мать и дочь передали Пушкину поклон. Когда последний узнал об этом, он понял произошедшее как знак, что его искания начинают восприниматься благосклонно. Действительно, по приезде в Москву он получил долгожданное согласие после очередного сватовства.
В июле 1830 года, накануне женитьбы, когда Пушкин мысленно подводил итоги первой половины своей жизни, его потянуло в Захарово. По словам матери, он совершил «сентиментальное путешествие». Берг записал воспоминания Марьи: «Приезжал он ко мне сам перед тем, как вздумал жениться. Я, говорит, Марья, невесту сосватал, жениться хочу… И приехал это не прямо по большой дороге, а задами: другому бы оттуда не приехать… а он знал. (Вероятно, Пушкин приехал кратким путем из Больших Вязем. — В. Н.) Я… сижу, — продолжает Марья, — смотрю: тройка! Я эдак… А он уже ко мне-то в избу-то и бежит… «Чем, мол, батюшка, угощать-то я стану? Сем, мол, яишенку сделаю». — «Ну, сделай, Марья!» — Пока он пошел по саду, я ему яишенку-то и сварила; он пришел, покушал…»[33]. Вряд ли приготовление яичницы заняло более четверти часа. Пушкину же этого времени вполне хватило, чтобы обежать усадьбу. Он заметно погрустнел. «Все наше решилось, — сказал он Марье, — все поломали, все заросло».
Больше приехать в Захарово Пушкину уже не довелось.
Михайловское
Ныне в России нет города Воронина. В свое время он был одной из пограничных крепостей на литовских рубежах, но благодаря выгодному расположению на реке Сороти стал обширен и многолюден. Однако Ливонская война поставила крест на процветании Воронина; его разорили войска Стефана Батория, а затем и фактически стерли с лица земли. Но каков был этот город, можно судить по тому, что в нем было целых шесть монастырей, владевших большими «губами» (волостями). Одному из них — Михайловскому — принадлежала Михайловская губа, центром которой было село Зуево. В дальнейшем старое название забылось, и село стало просто Михайловским. После исчезновения Воронича все монастырские земли в начале XVII века отошли в казну.
В 1742 году Михайловская губа была пожалована императрицей Елизаветой Петровной «арапу Петра Великого» А. П. Ганнибалу — крестнику и любимцу царя. Затем владельцем села стал третий сын Осип Абрамович. Пылкий и необузданный, он вскоре после свадьбы оставил молодую жену с малолетней дочерью (будущей матерью поэта) и, не удосужившись оформить развод, обвенчался с другой женщиной. Хотя двоеженство считалось тяжким преступлением, но дворянство того времени привыкло смотреть свысока на закон, полагая, что родовитость и деньги решат все проблемы. Но в данном случае нетерпеливый муж просчитался. Его первая жена оказалась женщиной умной и энергичной. Она добилась признания нового брака супруга недействительным и закрепила за своей дочерью права единственной наследницы. О. А. Ганнибал умер в 1806 году. Пушкин его не знал, хотя в возрасте пяти месяцев его привезли в «псковскую глушь» для того, чтобы показать деду.