Не мы шлюхи, а сердца наши шлюхи.
Запретный плод, как пишется в вечной книге, – это прекрасное, сладкое яблоко или быть инжир. Зеленое яблоко – это прекрасно, красиво, но не сладко. Красное яблоко – сладкое, но не вкусное. Инжир – он вкусен, но уродлив, не прекрасен. Женщина – прекрасна и сладка. Получается, Ева не ела яблоко или тем более инжир. Ева была лесбиянкой. Ну а издалека наблюдал Адам. Такой библейский пирог. Яблоки, женщины и чудо. Это объясняет человеческое прекрасное, сладкий вкус и извращенство человека. Наше Бытие.
Уже больше недели я не видел Фею и ее попугая. Она выгнала меня. Я пил и не работал, стал плохо трахаться, и её это осточертело. Я привык к ней. Оттого скучаю и пью, больше пью. Мне надоели женщины. Когда я пьян, Берти приходится выслушивать мои сопли и то, как я уйду в монастырь – просыпаться с восходом солнца, плакать тихо, так, чтобы меня не услышали мои братья или ОН. Питаться экологичными продуктами, оттого и живот перестанет беспокоить болью и частым поносом. И может, я решусь на это. Отрезать свой отросток, начав новую жизнь, без женщин, без боли, без стресса, без алкоголизма. Половые органы – не смысл жизни, но великий к ней мотиватор. А на кой он мне нужен, если и нет моего смысла?
Так как мазохизм запрещен, я буду вынужден отрезать его под полом у какого-либо старого извращенца. В монастырях таких хватает. Любителей мужских пенисов. Но я решусь на это! И буду счастливым, даже при звуке щебета птички. Но а пока я пьян, засрав весь унитаз, иду спать.
Это время я жил у Берти. Он приносил пиво и отчаянно меня выручал, выпивая со мной.
– И вот скажи мне, чего ты надумал стать евнухом? – задался Берти.
– А чего мне терять? Одна бросила меня, скинув вину на недотраханность, а другая и близко меня не подпускает.
– Ты это про Сами, что ли?
– Про нее.
– Я думал, ты окончательно поехал головой, – рассмеялся Берти. – А у тебя всего-навсего ПЗР.
– Ты заканчивал курсы психотерапевта? Что это еще такое?
– Пизда закрыла твой разум, мужик. Тебе как человек со стажем говорю – пора немного просохнуть и привести мысли в порядок. А лучший способ завязать – это нажраться как следует. Купим выпить и пригласим молодых девушек. Они покажут тебе самые сладкие сны любого евнуха.
– Не, я пас. Не хочу ни с кем видеться. Мне под одеялом комфортно, лишь бы пиво было и что почитать.
– А когда ты последний раз читал? Хорошо, позовем Мартина и Сами.
– Я буду в комнате, может, спущусь, – я глотнул последнее пиво, закрылся одеялом до носа и притворился, что сплю.
Берти попросил меня сходить в супермаркет за выпивкой. Я еще немного поспал и после полудня, когда солнце перестало так усердно жарить асфальт и людей, топавших по бордюру, вышел из дома. Перед выходом я как следует накачался пивом, натянул кожаные высокие ботинки, черную футболку и был готов выйти после недели домашнего запоя. Всю дорогу пешеходы, и в частности девушки, смотрели на меня с неким отвращением. Я был пьян, неопрятен, неделю не мылся, и от меня смердело. Но, как любой пьяный алкаш, я шел за выпивкой на коне по кличке «Уверенность» и с членом 75 сантиметров.
Я затарился на 2 больших пакета по 20 литров каждый: виски, водка, много вина, немного сока и одна банка пива. Меня мучила жажда, на улице было жарко, и я алкоголик. Вскрыв одну банку, я разом выпил половину содержимого, остальное допивая по дороге. Мои руки рвали тонкие линии полиэтилена, я останавливался каждые 20 метров, положив пакеты на землю, и пока руки отдыхали, допивал пиво. От выпитого пива, многих банок пива, мне сильно хотелось ссать, а дом был еще за 2 светофора. На светофорах было невыносимо сдерживать мочу в себе. Я зашел за здания, и между мусорными контейнерами и стеной было расстояние. Я положил пакеты, протиснулся меж, поссал, а на обратном пути стал в дерьмо. На каждую какашку в мире найдется своя жопа. Я взял пакеты и пошел быстрее домой. От меня пахло старой жопой и кишками. Чем быстрее я шел, тем сильнее мне в нос врезался этот острый запах. Я снял ботинки и кинул их в мусорку. Пока мои ноги бились об тротуар, я злился на человечество. Человек – сукино животное. Другое животное лучше человека, даже только запахом дерьма. А наши мысли, наши желания, наш характер, наши ценности, наша любовь – дерьмо, еще пахучее, чем из жопы.