Выбрать главу

Однако делегаты съезда не стали углубляться в разбирательство нелогичностей, целиком полагаясь на способность руководства партии обеспечивать должную централизацию Союза ССР. В разъяснениях Троцкого на съезде это прозвучало следующим образом: «Национальность вообще не логичное явление, ее трудно перевести на юридический язык», поэтому необходимо, чтобы над аппаратом, регулирующим национальные отношения, «стояла в качестве хорошего суфлера партия… Если будут очень острые конфликты по вопросу о финансах и т. д., то, в конце концов, в качестве суперарбитра будет выступать партия»[163].

Все это целиком соответствовало установке VIII съезда партии (март 1919 г.) на то, что существование особых советских республик «отнюдь не значит, что РКП должна, в свою очередь, сорганизоваться на основе федерации… Все решения РКП и ее руководящих учреждений безусловно обязательны для всех частей партии, независимо от национального их состава. Центральные комитеты украинских, латышских, литовских коммунистов пользуются правами областных комитетов партии и целиком подчинены ЦК РКП»[164]. Как показали дальнейшие события, унитаризм конфедеративного СССР (по признаку свободы выхода республик из союза) определялся особой, по сути, диктаторской ролью в государстве коммунистической партии и ее лидеров.

«Грузинский инцидент» 1922 года

Руководители Грузии на заседании расширенного пленума ЦК КПГ 19 октября 1922 года предложили ликвидировать образованную в марте того же года Закавказскую Федерацию, по их мнению, искусственную и нежизненную. 20 октября решением Заккрайкома председателя Совнаркома Грузии М. С. Окуджаву сняли с поста. 21 октября грузинский ЦК в знак протеста почти в полном составе сложил свои полномочия. Однако в Москве к коллективной отставке отнеслись прохладно.

Между тем партийные разборки в Тбилиси не прекратились и дошли до оскорблений и рукоприкладства. Последнее случилось на третьей неделе ноября в квартире Г. К. Орджоникидзе, куда для свидания с остановившимся там А. И. Рыковым пришел его товарищ по ссылке в Сибири А. К. Кабахидзе[165]. Во время общего разговора этот сторонник Мдивани стал выражать недовольство тем, что «товарищи, стоящие наверху», в материальном отношении обеспечены гораздо лучше других членов партии. Руководителю большевиков Закавказья был брошен упрек в принятии взятки – белого коня, содержавшегося к тому же на казенный счет. Во время начавшейся ссоры Орджоникидзе, услышав, что он и сам является «сталинским ишаком», не сдержался и ударил гостя. При вмешательстве других участников сцены инцидент был прекращен. Жалоб от Кабахидзе по партийной линии не поступало, политической подоплеки в рукоприкладстве не усматривалось, однако о нем стало известно за пределами узкого круга свидетелей[166].

Комиссия во главе с Ф. Э. Дзержинским, назначенная Секретариатом ЦК РКП(б) для рассмотрения грузинских событий, после четырехдневных слушаний в Тифлисе в начале декабря 1922 года пришла к заключению, что политическая линия Заккрайкома и Орджоникидзе «вполне отвечала директивам ЦК РКП и была вполне правильной», направленной против тех коммунистов, «которые, встав на путь уступок, сами поддались давлению напора мелкобуржуазного национализма». Большого значения «инциденту» комиссия не придала[167].

Ленин остался недоволен таким заключением. Позднее он сказал: «Накануне моей болезни Дзержинский говорил мне о работе комиссии и об “инциденте”, и это на меня очень тяжело повлияло»[168]. 13 декабря 1922 г. повторились два тяжелейших приступа болезни. 16-го, затем 23 декабря состояние здоровья Ленина еще более ухудшилось. 18 декабря на Сталина по решению пленума ЦК была возложена персональная ответственность за соблюдением Лениным режима покоя[169], что, как оказалось, не способствовало улучшению отношений больного и особенно его жены, Н. К. Крупской со Сталиным.

Как Султан-Галиев был пособником русского национализма

Тем временем работа по созданию Союза на основании принятой октябрьским (1922) пленумом ЦК резолюции «О взаимоотношениях между РСФСР и независимыми республиками» продолжалась. Из партийных организаций она уже перешла в республиканские ЦИК, ее обсуждение вскоре привело к образованию СССР. Национал-уклонисты уже вскоре после завершения съезда были оттеснены от власти. Среди них оказался самый высокопоставленный руководитель-большевик среди мусульманских народов СССР сталинского периода, член коллегии Наркомнаца Мирсаид Султан-Галиев, оказавшийся невольным пособником «великорусского национализма». Обвиненный в связях с антисоветскими кругами, он в 1923 году был снят со всех постов, исключен из партии и арестован.

вернуться

163

Известия ЦК КПСС. 1991. № 5. С. 171.

вернуться

164

КПСС в резолюциях. 9-е изд. М., 1983. Т. 2. С. 105.

вернуться

165

Кабахидзе Юрий (Акакий) Константинович (Мирский Арий Константинович) (1890–1937) – активный участник троцкистской оппозиции, последнее место работы: начальник управления Красноярской железной дороги; арестован в сентябре 1936 г.; приговорен к высшей мере наказания. См. о нем: Ильин А. Авантюрный князь на большой дороге. URL: http://www.memorial.krsk.ru/Articles/Iliyn/25.htm; http://galkovsky.livejournal.com/80949.html?thread=8227381#t8227381.

вернуться

166

Журавлев В. В., Ненароков А. П. Новые факты и документы по истории образования СССР // Историки спорят. М., 1988. С. 218; Мартиросян А. Б. Сталин: Биография вождя. М., 2007. (200 мифов о Сталине. Миф № 109: Сталин виновник так называемого грузинского инцидента, в котором взял под защиту С. Орджоникидзе).

вернуться

167

См.: Кириллов В. С., Свердлов А. Я. Г. К. Орджоникидзе (Серго). Биография. М., 1962. С. 177–178; Яковлев Н. Сталин: путь наверх (1879–1927) // Наш современник. 1997. № 12. С. 234.

вернуться

168

Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 476.

вернуться

169

Известия ЦК КПСС. 1989. № 12. С. 191.