Иногда неразборчивость места для родов доходит до того, что они, предпочтительнее перед избой и баней, совершаются иногда в закутках для скота, овчарнях, хлевах, конюшнях и т. п. местах, где удобнее «схорониться от постороннего глаза» [347]. Как неприхотливо и просто совершаются роды в деревне, показывает случай, относящейся к одному из селенги Алатырского у. (Симбирск, г.). В одной семье совпали роды у свекрови и невестки. Бабушка увела рожениц в конюшню, настелила соломы и положила одну роженицу в одном углу, а другую в другом. Когда разродилась одна, бабушка принялась за другую и приняла второго ребенка.
Это оставление женщинами перед родами общего семейного жилища и выбор для них подобных неприхотливых мест, помимо предрассудка, что роды непременно должны происходить втайне, и помимо недостатка более удобных помещений, по-видимому, совершается и как остаток древнего обычая, имеющего за собой также другие основания. Женщина издавна и почти всюду считалась и считается, первое время после родов, существом нечистым и это-то мнение и оказывает, по-видимому, влияние на ее обязательное удаление из общесемейного помещения. В некоторых местностях даже члены того семейства, где есть родильница, считаются нечистыми и до тех пор, пока священник не совершит над ней очистительной молитвы, никто из них не бывает в церкви (Алатырск. у. Симбирск, г.)[348].
Благодаря совокупности указанных причин, иногда создается такая обстановка родов, которая свидетельствует о крайней выносливости, необыкновенном терпении и, можно сказать, геройстве русской женщины-крестьянки. «Семья у нас большая, – рассказывает баба о своих родах, – одних мужиков пять. После ужина стало меня мутить, а я и виду не показываю, только, думаю, как бы обмануть всех, чтобы не догадались. В хлев уйти морозно было, хлев у нас не мшонный, вот, я и говорю: что-то меня знобит, видно, я простыла, пойду-ка да залезу в печку. Все и поверили, а я в печке-то и родила».
«– Пошла она, – передает про невестку свекровь, – корму коровам задать. Только, что-то долго нет бабы, думаю, к соседям ушла, поколотырить-то тоже любит. Жду, жду, нет. Я, грешница, уж ругнула ее. Вечер пришел, надо опять коровам корму давать, пошла сама, пришла в хлев, а она, как мертвая, на навозе, у загородки, лежит, а корова ребеночка-то уже остатки долизывает, почесть, всего вылизала» (с. Никольское, Череп, у. Новг. г.).
Иногда роды застают деревенскую женщину совершенно врасплох и она родит, буквально, где Господь приведет, начиная с церковной сторожки, куда неожиданно попадает для родов, приехав с мужем на базар в село (В – ое, Юхнов. у. Смоленск, г.) и кончая проезжей дорогой.
Едет крестьянка с братом по лесу, чувствует, что настало время родить, терпеливо переносит схватки, сходит, наконец, с лошади и, под предлогом естественной нужды, заходит за кусты. Минут через 20 – ½ часа, баба благополучно разрешается, выходит из-за кустов с ребенком в подоле и продолжает путь. Другая баба везет из города в деревню, верст за 16, воз кирпичей и сама идет пешком. На половине дороги, среди леса, ее застигают роды. Повернув лошадь в кусты, она родит, случившимся при ней ножом перерезает пуповину, перевязывает ее, кладет ребенка в подол и продолжает путь до деревни, около 8 верст, по-прежнему, пешком (Пошехонск. у. Ярославск. г.).
«– Дядя Максим, дай-ка мне ниток». – обращается к мельнику приехавшая на мельницу женщина. – «Мешок, что ли, зашивать? – «Какой мешок? пуп ребенку завязать, я, ведь, родила». – Дал мельник родильнице нитку, что мешки зашивают, а топором отрезали пуповину (Тихвинск. у. Новгор. г.).
Особенно поразительны, по своей выносливости и присутствию духа роженицы, роды во время страды, в пол. Там приехавшая за 5 верст для жнитва женщина родит, на полосе, одна, возвращается с ребенком домой, никого не прося о помощи, сама топит баню и моет ребенка (Шуйск. у. Владим. г.). В другом месте молодая, беременная первым ребенком, сноха жнет рожь со свекровью, чувствует приближение родов и сообщает об этом свекрови. Пока, та бегает в село за повитухой, сноха родит, забирает детище и бывшую при ней одежду, тащится домой и встречает свекровь с бабкой уже в селе (Краснослободск. у. Пензенск. г.).
«– Пока я прибежала в поле, – рассказывает мужу о родах жены бабка, – а женушка твоя уже родила. Отрезали мы тут же серпом пупочек, справили все, как следует, и добрели, слава Богу, до дома» (Брянск, у. Орловск. г.).
Замечательно, что и в этих неожиданных и необыкновенных, по своей обстановке, случаях крестьянина не оставляет суеверная находчивость, вытекающая из убеждения, что о наступлении родов никто из посторонних знать не должен. Сноха, почувствовав приближение родов, сообщает о том свекрови. Та, как бы нечаянно, ломает свою косу, и словами: «дай-ка мне, Марьюшка, свою косу, а ты сбегай домой и принеси другую», – дает ей повод, не обращая на себя внимания присутствующих, удалиться с поля (Солигалич. у. Костромск. г.).
Некоторые случаи родов производят неизмеримо тягостное впечатление. В одном из таких случаев, ходившая последнее время беременная женщина, по приказу мужа, тащит, навесив на себя, три лукошка ржи, поднимается с ними на пригорок, в изнеможении падает и не может встать: у ней начинаются роды (Кадниковск. у. Вологодск. г.).
Еще более плачевна обстановка родов, являющихся последствием незаконного сожительства. Ко всем условиям, создающим такую обстановку родов в деревне, здесь присоединяется необходимость совершить их во что бы то ни стало подальше от людских взоров, ради стыда. Такие рожающие еще менее стесняются выбором места для родов. Хорошо, если у такой женщины есть близкий человек из числа баб, которая примет участие в родах, хотя нередко считается бесчестным и даже греховным помогать такой женщине. Часто он сами должны быть для себя и повитухами.
Так как самое важное при родах совершить их, насколько возможно, секретнее не только от соседей, но и от большинства домашних, то повитуха заблаговременно никогда не приглашается, и за ней бегут всего чаще только тогда, когда у беременной начинаются родовые схватки. Само приглашение обставляется всевозможной тайной и также тайком, улучая момент, чтобы ее никто не заметил, иногда через гумна и огороды, пробирается к роженице повитуха [349]. – «Помогай Бог трудиться», – приветствует она, войдя в дом, роженицу. – «Все благополучно, ребеночек на ходу, только бы воды прошли, а то все пойдет своим чередом», – ободряет бабка пациентку, после своего осмотра. Расположив ее, если роды производятся в избе, на соломе, на полу, надев чистую рубашку, иногда переодевшись сама, бабка окуривает ее росным ладаном, опрыскивает и дает испить крещенской водицы, а перед иконами зажигает восковую свечку [350].
Вообще религиозный элемент выступает при родах очень сильно. Довольно распространенной является вера, что во время их прилетает Михаил Архангел и все апостолы, в особенности покровительствует им Божья Матерь и помогают некоторые мученицы и святые. Скорой и усердной помощницей в родах считается Анна пророчица. Свв. Варвара и Екатерина Великомученица принимаюсь близко к сердцу муки роженицы, так как сами «трудились» родами, св. Иоанн Богослов помог родить, на дороге, одной женщине, а св. Власий имеет власть «разрешать» роды (Орловск. и Брян. уу. Орловск. г.). Деятельной помощницей при родах считается также бабушка Соломонида, принимавшая, по апокрифическому сказанию, Иисуса Христа. «Казанская Божья Матерь, Смоленская Божья Матерь, Иерусалимская Божья Матерь, не погнушайся мне, грешной, помоги мне при родах», – взывает роженица. – «Пресвятая Богородица, – молится и шепчет повитуха, – отпусти матушку Соломониду. Бабушка Соломонида, приложи свои рученки к рабе. Чистый четверг, великая пятница, честная суббота, святое воскресение, облагодарите нас добрыми делами» (Епифанск. у. Тульск. г., Волог. г. и у., Орловск. г. и у.).
347
Калужск. И Мещовск. уу. Калужск. г., Сольвычегодск., Никольск. И Тотемск. уу. Вологодск. г., Череповецк. и Белозерск. уу. Новгородск. г., Ветлужск.у. Костромск. г., Орловск. у. Вятск. г., Болховск. у. Орловск. г.
348
Кроме обычных молитв о жене но рождении младенца и в 40-й день, в Большом Требнике существуют молитвы на благословение дома (храма), в котором родился младенец, женщинам, находившимся при рождении, и бабе (бабке), принимавшей младенца. Вероятно, благодаря такому церковному влиянию, в некоторых местах, в течение 40 дней после родов, родившая женщина считается не только нечистой, но даже поганой. В это время она не может ходить в церковь, подходить близко к божнице, брать в руки икону, зажигать перед нею свечу, присутствовать на молебне в доме, святить корову, осматривать пчел и даже ходить в гости, на праздник
349
В некоторых местах (Нижнеломовск. у. Пенз. г.) бабка, отправляясь к роженице, по выходе за ворота, обращается лицом к востоку и говорит: «батюшка, восток, бывает на тебе сам Иисус Христос. Благословите меня, рабу грешную, на мир Божий, к рабе Божией (имя роженицы), Казанская Божья Матерь, Михаил Архангел и все св. угоднички». Во все время пути, до дома роженицы, она читает «Богородицу».
350
В некоторых местах