На самом деле все объяснялось очень просто: в штабе Ямамото наконец осознали, что при складывающимся соотношении сил, попытка дать американцам генеральное сражение приведет только к гибели оставшихся у страны восходящего солнца кораблей. Еще 27 апреля в Токио состоялось большое заседание генерального штаба, представителей промышленности и кабинета министров, на котором стало ясно, что верфи Японии не могут дать флоту достаточного количества кораблей для уверенной победы над гайдзинами. Даже размен один к одному, учитывая несопоставимые производственные мощности подданых микадо устроить не мог. А значит планировать генеральное сражение можно было только с опорой на береговую артиллерию и базовую авиацию, ну а авианосцы должны были стать только вспомогательным инструментом, который в нужный момент поставит точку и позволит Японии вновь перехватить инициативу в войне.
Оставалось только угадать направление дальнейшего удара. Таких возможных направлений было в общем-то не много: на юг в сторону Индонезии, островов Бисмарка и Соломоновых островов или на запад. На западе были Марианские острова, и опять же достаточно было всего один раз бросить взгляд на карту, чтобы понять, какое направление будет более предпочтительным.
Со стратегической точки зрения южное направление было практически лишено смысла. Там лежало огромное количество больших и малых островов, которые японцы за полтора года владения превратили в укрепленные крепости с достаточно внушительными гарнизонами. Захват отдельных клочков суши в такой ситуации не давал американцам буквально ничего. Для коренного изменения положения требовалось штурмовать каждый из них, что было чревато огромными потерями. Если уж при неторопливом и аккуратном захвате Микронезии, которое растянулось на три месяца, США потеряли три тысячи человек, то поочередный штурм Новой Гвинеи, островов Бисмарка, Фиджи, Вануату, Соломоновых островов, Новой Каледонии и Бог еще знает чего грозил превратится в бесконечный кровавый конвейер, растянутый на по времени на несколько лет.
Альтернатива — захват Марианских островов с последующим вторжением на Филиппины позволил бы рассечь позицию японцев буквально надвое и сразу выйти к мягкому подбрюшью их метрополии. А там, глядишь и штурмовать ничего не нужно будет, сами сдадутся — выбор, что называется, очевиден.
Глава 4
Вопрос оккупации Швейцарии и присоединения ее немецкоговорящей части к Рейху рассматривался еще в 1940 году как логичное продолжение блицкрига во Франции. Предполагалось, покончив в течение двух месяцев с западной соседкой и странами Бенилюкса, одним быстрым и неотвратимым ударом решить вопрос и со страной сыра, банков и часов.
Третий Рейх имел к Швейцарии целую пачку претензий, часть из которых были более-менее объективными, но большинство сводилось к крыловскому «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». Горная страна старалась, на сколько это возможно, проводить независимую политику, отказывалась выдавать немцам интернированных в 1942 году, оказавшихся на ее территории французов, укрывала бегущих от репрессий евреев, а в ее банках лежало слишком много так необходимого Германии для продолжения войны золота. Кроме того, находящаяся в центре Европы нейтральная Швейцария естественным образом стала рассадником для всевозможных шпионов как разведок воюющих стран, так и тех, которые пока в конфликт вовлечены не были. Имея такую удобную тыловую базу, они раскидывали свои щупальца на территорию Рейха и на север Италии. При этом правительство Швейцарии, несмотря на неоднократные настойчивые на просьбы немцев, как-то пресекать такую деятельность отказывалось.
Сам Гитлер считал эту страну уродливым образованием, существующим на политической карте Европы лишь Божьим попустительством. «Швейцарцы — смертельные враги новой Германии», — говорил фюрер в начале сороковых годов.
Блицкриг не удался, война с Францией затянулась до 1942 года и, понятное дело, что лезть в такой момент еще и в Швейцарские Альпы было бы делом не слишком разумным. К отложенным на дальнюю полку планам вернулись лишь весной 1943 года — опять же зимой в горах воевать желающих не так много — однако на практике оказалось, что небольшая в общем-то операция может обернуться большим провалом.
Дело было естественно именно в горном рельефе страны. Если с оккупацией северной, равнинной части Швейцарии у немцев проблем возникнуть не должно было, то вот хорошо укрепленная горная часть, защищаемая большим количеством хорошо мотивированных «партизан», могла стать крепким орешком. И опять же, ни у кого не было сомнения в конечной победе, вопрос стоял только в заплаченной за нее цене и в том, в каком виде эта территория окажется в руках Германии. Разрушенные заводы, взорванные тоннели — в том числе и те по которым шли грузы в Италию и обратно — уничтоженная инфраструктура. Такой итог был никому не нужен, поэтому еще с конца 1943 года Третий Рейх начал предпринимать по отношению к этой зажатой со всех сторон странами Оси территории политику постепенного удушения.