— Я, что ли, боевая… то есть боевой? Всё само как-то получается. Как накатит — и начинаешь донесения жевать и фитили грызть! А потом и представить страшно, чем могло всё кончиться!.. И главное — ведь давным-давно знаешь, что Кутузов выгнал Наполеона из России, и без всяких твоих геройств — а в такие моменты забываешь. Кажется, что и от тебя что-то зависит… Чудно¢!.. Ладно, давай домой!
Их ждали в повозке на Красной площади.
— Всё-таки как-то странно! — сказал Тимка. — Стены Кремля — белые! На Красной площади — ямы и лужи!
— Да уж! — кивнула мышка. — И между зубцов стен наверху кое-где трава выросла. Вон какая высокая!..
Дети, мыши и кот хотели обняться на прощание, но этого не позволяла их разная величина, и они ограничились поклонами.
— Любезные моему сердцу мыши, вы настоящие герои! — торжественно произнесла Лиза. — Вы совершили подвиг!.. А вот нам с братом это никак не удаётся!
— Да! — печально кивнул Александр. — Всё как-то не получается!
— Как это не получается? — возразил Тимка. — Вы с братом тоже герои! Дети-патриоты! Не зря вы на императорской кухне служили — мы бы без вас ничего не узнали, никуда не успели и Спасскую башню не спасли!.. А кто касторку Бонапарту в бульон подлил? Я, что ли?
— Вы тоже совершили подвиг! — не удержалась Тинка. — И ещё совершите, когда к Денису Давыдову доберётесь. А потом — к Кутузову. Только уж поосторожней там с французами!
Лица детей заметно повеселели.
— Значит, всё-таки не зря, Саша! — сказала Лиза.
— Конечно, не зря! Ты, сестра, уже почти как Орлеанская дева!..
— Передайте привет мсье Ришару, — попросил Тимка. — Хоть нам так и не привелось познакомиться, он мне очень понравился.
— И мне! — улыбнулась Тинка. — Он такой добрый! Он мне всё время в клетку сыр подкладывал, эпуасс.
— Да! — кивнула Лиза. — Мсье Ришар — лучший из этих проклятых французов!..
А из француженок — Жанна д’Арк!
— А мне будет очень не хватать вас, моя дорогая Клементина! — вздохнул Симон. — Клянусь Котом в сапогах, вы были лучшей в мире русской пленницей французского кота! И, пожалуй, только чтобы угодить вам, я больше никогда не буду ловить мышей… Да и не смогу!.. Да и не надо!.. И с русскими котами воевать не буду! Мне бы только мсье Ришара выручить!
— Знаете, я к вам тоже по-своему привязалась, — призналась «дорогая Клементина» и сделала книксен.
— Примите же на память от бедного кота, мадемуазель! — Симон ловко отцепил от сапога серебряную шпору и вложил в лапку своей бывшей пленнице.
Тогда Тинка быстро поцеловала кота в шерстяную щёку. Потом она взялась за браслет из шнурка от лорнета на левой передней лапке брата, а Тимка размахнулся хвостом…
— Постойте, совсем забыл! — Александр вытащил из кармана лорнет в золотой оправе с обгрызанным шнурком. — Вот! Я его в Шевардино в сарае подобрал, когда вы за сыром охотились.
— Спасибо! Вы спасли музейный экспонат! — Тимка прижался к лорнету и щёлкнул хвостом.
Эпилог
Кот Симон провёл детей тайными тропами, и брат и сестра оказались в отряде Дениса Давыдова. Коты, как известно, прекрасно находят дорогу в те места, где им уже довелось побывать.
Встреча кота и повара была полна радостных слёз и объятий.
Мсье Ришар чувствовал себя в плену совсем неплохо. Денис Давыдов взял повара под личное покровительство, а тот восхищал гусара своим кулинарным искусством. Да ещё Прошка, как и обещал коту и мышам, стал беречь «убогого хранцуза» и помогал мсье Ришару готовить, постепенно превращаясь в законченного поварёнка.
Помогала повару и красивая крестьянская девка Авдотья, в которую мсье Ришар очень быстро влюбился, так что даже несколько раз пересолил свою стряпню. И когда ему сказали, что он свободен, мсье Ришар не захотел освобождаться, а попросил оставить его в плену, чтобы добиваться ответной любви.
«Мой дорогой Симон, — сказал влюблённый повар. — Я думаю, одержавший столько громких побед Император простит мне те усилия и жертвы, на которые я иду во имя всего одной тихой победы — во имя покорения дамского сердца!»
Остались у партизан и дети Копьёвы. «Наконец-то, мы добрались до настоящего дела! Теперь держись, Буонапарте!» — радовалась Лиза и прикидывала, как побыстрее раздобыть саблю и пистолет.
Но каково же было удивление детей, когда они увидели Прошку верхом на спокойной, старой, серой в яблоках лошади! Это была та самая Эмилия, которую у них украли.
Эмилию партизаны отбили у французских фуражиров — видимо, кто-то из них и увёл лошадь, пока дети спали в стогу.