(Д. Безрукавников «Памяти Варвары Яковлевны Веселовской»)
Вдруг настукали мы,Что желудок егоИздает непонятный нам звук:Он неделю не ел,А желудок меж темБыл на ощупь и крепок и туг.
(А. И. В-ий «Амбулаторный прием»)
Она на предложеньеОтказ ему несла;Без всякого смущеньяУдар свой нанесла;И молвила, что знатность,И пышность, и комфортВлекут с собой развратность,Когда царят, как спорт.
(Я. Волынцева «Душа и тело: Опыт лирической новеллы в стихах в 10 главах с прологом и эпилогом»)
Ты Песню Русскую слагал нам –Ее споем мы до конца;
Своею жизнию сплетал нам –Величье Царского Венца;Своею смертью завещал нам –Любить Отчизну и Творца;
И друг наш, брат, – Ты приказал нам:Не брить Российского Лица!
(Александр Ковалевский «Посвящение Петру Аркадьевичу Столыпину»)
Всегда ж, когда я ставить эту женщину готовНа пьедестал.Мне каждый раз приходится познать, что не таковМой идеал.Что эта женщина не стоила мучительных исканий,Что в ней нашел я лишь продукт ничтожныхподражаний.
(Отто Ф. Кильбах «Лишь издали…»)
И народ, лишенный инициативы,Наклонялся долу, как колосья нивы.
(Т. Львов «Жертва Искупления»)
Птичка скачет, птичка вьетсяПод названием скворца,Из уст сладка песня льетсяНа унылые сердца.Птичка пырхаясь летаетПо селенью, у светлиц,Кажду за сердце хватаетВ заточении девиц…
(Л. Лундин «Вестник весны»)
Пели Вы, и голос дивныйСтрастью чудною звучал,И дрожа весь… весь бессильный,Всю тебя я целовал…
(А. Неврастенный «Пели Вы, и голос дивный…»)
То было 8-го июля.Под тенью зеленого шатраМы сидели вокруг стола.За здоровье хозяйки высокочтимой,Бокал вина подняв рукой,Я тост произнес такой:«За Ваше здоровье я пью,Благие пожеланья шлю:Пусть розовые цветыИ такие же плоды добраВаш жизненный путь устилают всегда!!»
(Т. Рёв «Посвящается Маргарите»)
Теперь из общей массы графоманов мы бы хотели выделить двух авторов, написавших сразу несколько стихотворений, невольно «предвосхитивших» манеру интереснейшего поэта 1920–1930-х годов – Николая Макаровича Олейникова.
Первый из них, петербуржец фон Бок, в предисловии к своей книге стихов «Аккорды души» кокетливо признавался читателю: «Наружным видом моя жизнь может ослепить каждого, она блистательна, своеобразна и картинна, но внутренний смысл ее ужасен». Из этой книги приведем два отрывка и два стихотворения полностью:
Мы были на бале,Мы были на бале.Мы были на бале –– Но только не я.
(«На бале»)
Тебя металл презренный ненавижуИ все-таки тебя еще люблю.Тебя металл презренный проклинаюИ все ж иметь тебя хочу.
(«Деньги»)
Вы меня посетилиВечерком как-то раз,И вдвоем говорилиМы без всяких прикрас.Говорили час целыйОб актерском пути,Что в нем только лишь смелыйМожет счастье найти.Нужна тактика, знанье,Нужна смелость во всемИ при том обладаньеЭнергичным умом.И когда уж стемнело,Вы ушли от меня,Вслед Вам фраза летела, –«Вам желаю добра».
(«Посвящается Е. И. Тимофеевой»)
В мастерской на пьедесталеОбнаженная стоишь…Вся сама ты как из стали,Ты застыла и молчишь.Дивно-мраморное телоВызывает чувство – страсть.И художник онемелыйПред тобой готов упасть.
(«В мастерской на пьедестале…»
Второй поэт, из которого мы хотим процитировать одно стихотворение целиком плюс четыре отрывка, телеграфист из Вильно Илья Чалеев, в предисловии к своей книге «Горю – забвенье», выпущенной в Белостоке, уверял читателей: «Талант писателя несомненно во мне есть, я в этом уверен и надеюсь, что и критики это в моей книге обнаружат».
Я славы не желаю,Я золото клянуИ творчеством пылаюУ Нади весь в плену,И ей хочу дарить любви расцвет –Люблю я Надю как поэт!Что блага жизни в сравненьи с Надей,С ее красноречием как артистки,С ее кудрями черных прядейИ с буферами пышной суфражистки,Что всех чарует много лет –Люблю я Надю как поэт.
(«Думушка»)
Как трудно талантам дорога дается,Как трудно в журналы пробиться:Как рыбке об лед им приходится биться,Толпа же тупая коварно смеется.