Я снова петь готов «вперед!»
Иным, грядущим поколеньям,
Но страх в груди моей живет,
И мысль отравлена сомненьем.
<1870>
Клевета
Не верьте клевете, что мы стоим на месте,
Хоть злые языки про это и звонят…
Нет, нет, мы не стоим недвижно, но все вместе
И дружно подвигаемся… назад.
<1870>
«Нельзя довериться надежде…»
Нельзя довериться надежде,
Она ужасно часто лжет:
Он подавал надежды прежде,
Теперь доносы подает.
<1870>
«Поэт понимает, как плачут цветы…»
Поэт понимает, как плачут цветы,
О чем говорит колосистая рожь,
Что шепчут под вечер деревьев листы,
Какие у каждой капусты мечты,
Что думает в мире древесная вошь.
Он ведает чутко, что мыслит сосна,
Как бредит под раннее утро, со сна,
И только поэт одного не поймет:
О чем это думает бедный народ?
<1873>
В Финляндии
Область рифм — моя стихия,
И легко пишу стихи я;
Без раздумья, без отсрочки
Я бегу к строке от строчки,
Даже к финским скалам бурым
Обращаясь с каламбуром.
<1876>
Журналу, переменившему редактора
Мы перемены в нем дождались,
Но пользы нет и нет пока:
Переменили ямщика,
А клячи прежние остались.
1877
Житейская иерархия
Строго различаем мы с давнишних пор:
Маленький воришка или крупный вор.
Маленький воришка — пища для сатир,
Крупный вор — наверно, где-нибудь кассир;
Маленького вора гонят со двора,
Крупного сажают и в директора;
Маленький воришка сцапал и пропал,
Крупный тоже сцапал — нажил капитал;
Маленький воришка угодил в острог,
Крупному же вору — впору все и впрок;
Маленьким воришкам — мачеха зима,
Крупных не пугает и сама тюрьма,
И они спокойно ждут законных кар…
Там, где шмель прорвется, берегись, комар!..
<1878>
Хлеб и соль
Хлеб с солью дружен… Так подчас
Болтаем мы иль просто мелем;
Но часто «соль земли» у нас
Сидит без хлеба — по неделям.
<1880>
Либерал от «Порядка»
Либерал от ног до темени,
Возвещал он иногда:
«До поры лишь и до времени
Я молчу, — но, господа,
Будет случай, и могучее
Слово я скажу, клянусь!»
И — того дождался случая:
«Говорите, сударь, ну-с!»
И, прищуря глазки карие,
На свой фрак роняя пот,
Из времен Гистаспа Дария{423}
Рассказал он анекдот.
1880
Отголоски о цензуре
1
О Зевс! Под тьмой родного крова
Ты дал нам множество даров,
Уничтожая их сурово,
Дал людям мысль при даре слова
И в то же время — цензоров!!
2
В КАБИНЕТЕ ЦЕНЗОРА
Здесь над статьями совершают
Вдвойне убийственный обряд:
Как православных — их крестят
И как евреев — обрезают.
<1881>
М. Н. К<атко>ву
1
С толпой журнальных кунаков
Своим изданьем, без сомненья,
С успехом заменил Катков
В России Третье отделенье{425}.
2
В доносах грязных изловчась,
Он даже, если злобой дышит,
Свою статью прочтет подчас,
То на себя донос напишет.