Русская поэзия XVIII века

1730

Петербург.

Гравюра А. Зубова. 1727 г.

Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.

ПИСЬМА

Письмо II [233]

К стихам своим

¹Скучен вам, стихи мои, ящик, десять целых
Где вы лет тоскуете в тени [234]за ключами!
Жадно воли просите, льстите себе сами,
Что примет весело вас всяк, гостей веселых, [235]
⁵И взлюбит, свою ища пользу и забаву,
Что могу и вам и мне достанете славу.
Жадно волю просите, и ваши докуки
Нудят меня дозволить то, что вредно, знаю,
Нам будет; и, не хотя, вот уж дозволяю
¹⁰Свободу. Когда из рук пойдете [236]уж в руки,
Скоро вы раскаетесь, что сносить не знали
Темноту [237]и что себе лишно вы ласкали.
Славы жадность, знаю я, многим нос разбила;
Пока в вас цвет новости [238]лестной не увянет,
^{1 5}Народ, всегда к новости лаком, честь нас станет,
И умным понравится [239]голой правды сила.
Пал ли тот цвет? больша часть чтецов уж присудит,
Что предерзостный мой ум в вас беспутно блудит.
Бесстройным злословием назовут [240]вас смело,
²⁰Хоть гораздо разнится злословие гнусно
От стихов, кои злой прав пятнают искусно,
Злонравного охраня имя весьма цело. [241]
Меня меж бодливыми причислят быками: [242]
Мало кто склонен [243]смотреть чистыми глазами.
^{2 5}Другие, что в таком я труде упражнялся,
Ни возрасту своему приличном, ни чину,
Хулить станут; годен всяк к похулке причину
Сыскать, и не пощадят того, кто старался
Прочих похулки открыть. Станете напрасно
³⁰Вы внушать и доводить слогом своим [244]ясно,
Что молодых лет плоды вы не ущербили,
Ни малый мне к делам час важнейшим и нужным;
Что должность моя всегда нашла мя досужным [245];
Что полезны иногда подобные были
^{3 5}Людям стихи. [246]Лишной час, скажут, иметь трудно, [247]
И стихи писать всегда дело безрассудно.
Зависть, вас пошевеля, найдет, [248]что я новых
И древних окрал творцов и что вру по-русски
То, что по-римски давно уж и по-французски
⁴⁰Сказано красивее. Не чудно с готовых
Стихов, чает, [249]здравого согласно с законом
Смысла, [250]мерны две строки кончить [251]тем же звоном.
Когда уж иссаленным [252]время ваше [253]пройдет,
Под пылью, мольям на корм кинуты, забыты
^{4 5}Гнусно лежать станете, в один сверток свиты
Иль с Бовою, иль с Ершом; [254]и наконец дойдет
(Буде пророчества дух служит мне хоть мало)
Вам рок обвертеть собой иль икру, иль сало. [255]
Узнаете вы тогда, что поздно уж сети
^{5 0}Боится рыбка, когда в сеть уже попалась;
Что сколь ни сладка своя воля им казалась,
Не без вреда своего презирают дети
Советы отцовские. В речах вы признайте
Последних моих любовь к вам мою. Прощайте.

1743

ЭПИГРАММЫ

На старуху Лиду

На что Друз Лиду берет? дряхла уж и седа.
С трудом ножку воробья сгрызет и пол-обеда —
К старине охотник Друз, в том забаву ставит;
Лидой медалей число собранных прибавит.

1730–1731

Автор о себе (Эпиграмма II)

Кто я таков — не скажу, а вот мне примета:
Не русак, дик именем, млады мои лета.

1730

ИЗ АНАКРЕОНА [256]

О женах

Природа быкам — рога,
Копыто дала коням,
Зайцам — ноги быстрые,
Львам — свирепы челюсти,
Рыбам — плавать искусство,
Птицам — удобность летать,
Мужам — рассуждение.
Женам дала ль что? — Дала!
Что ж такое? — Красоту,
Вместо всякого ружья,
Вместо всякого щита:
Красавица бо и огнь
И железо победит.

1736–1742

О себе

Говорят мне женщины:
«Анакреон, ты уж стар.
Взяв зеркало, посмотрись.
Волосов уж нет над лбом».
Я не знаю, волосы
На голове ль иль сошли,
Одно только знаю то,
Что найпаче старику
Должно веселитися,
Ибо к смерти ближе он.

1736–1742

О своей полюбовнице

Превосходнейший меж всеми
Живописцы и начальник
Ты родийского искусства, [257]
Ну-тко, примись напиши мне
Полюбовницу отсущу [258],
Такову, как я скажу ти;
Напиши ты мне вначале
Мягки черноваты кудри,
И, буде воск [259]того сможет,
Пусть те будут благовонны.
Напиши от двух щек выше,
Под пресмуглою косою,
Чело из кости слоновой.
Брови пусть не отдалены.
Не близки будут друг к другу,
Да не чувственное будет
Что порожжее меж ними;
Пусть черны будут ресницы,
Огненные сделай очи,
Как Минервинные серы
И как Венусовы светлы.
Шипки с молоком смешавши, [260]
Тем напиши нос и щеки,
Уста сделай таковые,
Чтоб все чувства побуждали
И лобзания прощали.
Ниже мягкого бородка,
Вокруг белой, как снег, шеи,
Пусть летят все Благодати.
Облачи ты ее в прочем
В бледно-багряну одежду,
И сквозь ту мала часть плоти
Пусть видна будет, чтоб, тело
Каково, с того познати.
Полно столько: уж всю вижу:
И вот воск говорить станет.

1736–1742

К девице

Не бегай ты от меня,
Видя седу голову;
Ни затем, что красоты
Блистает в тебе весна,
Презирай мою любовь!
Посмотри, хотя в венцах,
Сколь красивы, с белыми
Ландышами смешанны,
Розы нам являются.

1736–1742

О любителях

Кони убо на стегнах
Выжженный имеют знак,
И парфянских всяк мужей
По шапке может узнать. [260]
Я уже любящих тотчас,
Лишь увижу, познаю;
Того бо, что, бедные,
В сердце скрывают своем —
На лице видится знак.

1736–1742

В. ТРЕДИАКОВСКИЙ

СТИХИ ИЗ РОМАНА «ЕЗДА В ОСТРОВ ЛЮБВИ» [261]

«Там сей любовник, могл ей который угодить…»

Там сей любовник, могл ей который угодить, [262]
Счастию небо чиня все зависно, [263]
В жаре любовном целовал ю присно;
А неверна ему всё попускала чинить!

Вся кипящая похоть в лице его зрилась;
Как угль горящий все оно краснело.
Руки ей давил, щупал и все тело.
А неверна о всем том весьма веселилась!

Я хотел там убиться, известно вам буди:
Вся она была тогда в его воли,
Чинил как хотел он с ней се ли, то ли;
А неверна, как и мне, открыла все груди!

1730

«Перестань противляться сугубому жару…»

Перестань противляться сугубому жару [264]:
Две девы в твоем сердце вмястятся без свару [265],
Ибо ежель без любви нельзя быть счастливу,
То кто залюбит больше,
Тот счастлив есть надольше.
Люби Сильвию красну, Ирису учтиву,
И еще мало двух, быть коли надо чиву.

Мощной богини любви сладость так есть многа,
Что на ста олтарях ей жертва есть убога.
Ах! Коль есть сладко сердцу на то попуститься!
Одна любить не рада?
То другу искать надо,
Дабы не престать когда в похоти любиться
И не позабыть того, что в любви чинится.

Не печалься, что будешь столько любви иметь:
Ибо можно с услугой к той и другой поспеть.
Льзя удоволить одну, так же и другую;
Часов во дни довольно,
От той с другой быть вольно.
Удоволив первую, доволь и вторую,
А хотя и десяток, немного сказую!

1730

233 Письмо сие сочинено в Париже в начале 1743 году в подражание 20 письма Горациева, книга I. Имея стихотворец наш издать свои сочинения, чаял нужно оправдать себя пред теми, кои хотели бы ого осудить, что упражнялся в сочинении стихов, которое упражнение некоторым может показаться маловажно и мало пристойно человеку нарочитого степени и зрелого возраста; и что, не могучи удержаться стихи писать, избрал род стихов бодливый, каковы суть сатиры. На те два обличения ответствует в письме сем, показывая, что стихи он писал в молодых своих летах и в лишных часах и что сатиры должно отличать от злословия, понеже тех намерение клонится к обличению злонравия, а не злонравного и, следовательно, если пользу не принесут, вредить никому не могут. (прим. А. Кантемира). 234 Десять лет целых тоскуете в тени . Десять целых лет лежите скрыты и народу неизвестны. Первые пять сатир и большая часть басней, песней и эпиграмм сочинены в 1729 и 1730 году, сиречь когда еще стихотворцу не исполнилось 21 год. (прим. А. Кантемира). 235 Гостей веселых . Для того веселых, что сатиры требуют слог забавный. (прим. А. Кантемира). 236 Когда из рук пойдете . Когда будучи изданы, выйдете в люди и начнете из рук в руки переходить. (прим. А. Кантемира). 237 Сносить не знали темноту . Темноту ящика, в котором вы до сих пор лежали, знакомы двум или трем только приятелям. (прим. А. Кантемира). 238 Пока в вас цвет новости . Честь вас станут, когда вы выйдете в народ, для того что народ жаден к всякой новизне; но когда будете вызнаны, осудят меня и пр. (прим. А. Кантемира). 239 И умным понравится . Умным людям понравится содержимая в вас правда, хоть она гола, сиречь не украшена слогом красивым. (прим. А. Кантемира). 240 Бесстройным злословием назовут . Бесстройным — сиречь таким, в котором ни чину, ни украсы, ни забавы не находится. (прим. А. Кантемира). 241 Злонравного охраня имя весьма цело… — не называя имени злонравного. 242 Меж бодливыми причислят быками . Сиречь почитать меня будут злобным человеком, который без разбору вредить всякому ищет, как бодливый бык. Повод сему стиху подали следующие Горациевы, кн. I, сат. IV: Fenum habet in cornu, longe fuge, dummodo risum Excutiat sibi, non hic cuiquam parcet amico. (прим. А. Кантемира). [У него в рогах сено (то есть он бодлив), убегай от него подальше. Когда ему захочется вызвать смех, он не пощадит ни одного друга (лат.). — Ред. ] 243 Мало кто склонен . Для того меня всяк почтет бодливым быком, что мало кто склонен собою исследовать действа и намерение человека. Кто-нибудь скажет, что мои стихи суть бесстройное злословие, по тем речам тотчас прочие злословным меня присудят. Чистыми глазами, то есть без пристрастия, без предосуждения. (прим. А. Кантемира). 244 Доводить слогом своим . Напрасно самый ваш слог неисправный доказывать станет, что вы сочинены в молодых летах; будут упрямо осуждать, что человек в 32 года стихи пишет, примечая теперешний его возраст, а не тот, в котором они впрямь писаны. (прим. А. Кантемира). 245 Нашла мя досужным . Нашла меня должность всегда готовым упражняться в том, что она предписывает; когда дело нужное настояло, отлагал стихи на сторону. (прим. А. Кантемира). 246 Полезны иногда подобные были людям стихи . Для того что к исправлению нравов служили. В самом деле, пересмешка злонравия есть лучший способ к исправлению. (прим. А. Кантемира). 247 Лишной час, скажут, иметь трудно. Жизнь человеческая столь коротка, что многим кажется, что впрямь, когда кто какую должность имеет, лишных часов ему не остается; но если подробно исследуем, сколько времени теряем напрасно в чрезмерном сне, в обед и в ужину и наипаче в медленности начать дело, узнаем, что много б времени к всяким упражнениям нам оставалось, если б оное умели мы употреблять. К тому, если кто на всякий день четверть одну часа (которую нетрудно из целых суток себе спасти) употребит в письме, произойдет от того малого труда в год немалая книга. Беспрерывный труд, сколь ни маловременен, весьма спор. (прим. А. Кантемира). 248 Зависть, вас пошевеля, найдет . Завистливые люди, строго вас испытав, скажут, что я окрал старых и новых творцов и только что их стихи с одного языка на другой переклал. Обыкновенно таким людям уничтожать чужой труд, хотя сами за него приняться или не смеют, или, принявся, мало удачливы бывают. Наш стихотворец, правда, много занял у латинских стихотворцев Горация, Персия и Ювенала и у французского — Боало, как сам то не утаил в сатире своей четвертой; но если кто те места, у них взятые, сличит с первоначальником, легко узнает, что не голо они переведены. (прим. А. Кантемира). 249 Не чудно с готовых стихов, чает и проч. Зависть чает, что не диковинка из готовых стихов составлять стихи, стихи рифмою и в которых бы здравое рассуждение содержалося. (прим. А. Кантемира). 250 Согласно с законом смысла . Сиречь составлять стихи, в которых можно бы найти склад и знаки смысла здравого. (прим. А. Кантемира). 251 Мерны две строки кончить . Всякий стих состоит в одной строке, которая иметь должна некое известное число сечений и слогов. Русский стих сочинять можно от 13 до 4 слогов. Если два стиха кончатся известным числом подобных слогов, то они писаны рифмою. Я чаю, что можно стихам быть не некрасивым и без рифмы. Впрочем, собою явно, что подобные слоги в конце двух стихов, сиречь рифма, производит в ухо подобный звон. (прим. А. Кантемира). 252 Иссаленным . Каковы бывают тетради, которые чрез многие руки перешли. (прим. А. Кантемира). 253 Время ваше , то есть время ваше счастливое, в котором еще цвет новости вашей не опал. (прим. А. Кантемира). 254 Иль с Бовою, иль с Ершом . Две весьма презрительные рукописные повести о Бове-королевиче и о Ерше-рыбе, которые на Спасском мосту с другими столь же плохими сочинениями обыкновенно продаются. (прим. А. Кантемира). 255 Обвертеть собой иль икру, иль сало . Не столько вы, стихи, под пылью лежать станете и забыты останетесь, как Бова-королевич иль Ерш; но напоследок и то станется, что станут в вас завертывать икру или сало, как в негодную бумагу. (прим. А. Кантемира). 256 Пятьдесят пять стихотворений, переведенных Кантемиром, в действительности были написаны не Анакреоном, а его более поздними подражателями, о чем ни Кантемир, ни его современники еще не знали. Переводы были снабжены собственными комментариями Кантемира; некоторые из них приводятся ниже. 257 …родийского искусства… — «Родиянцы в старину были славны в искусстве живописном и в резании статуек. Родос есть один из… островов близ Малой Азии» (прим. А. Кантемира). 258 …отсущу… — отсутствующую. 259 И, буде воск… — «Древние писывали лица воском разнных цветов» (прим. А. Кантемира). 260 Шипки с молоком смешавши … — «Анакреонт хочет, чтоб нос полюбовницы был не красный, но румяный, так надобно разуметь шипки с молоком, понеже те красны, сие бело» (прим. А. Кантемира). 261 Стихотворения взяты из романа французского писателя Поля Тальмана (1642–1712) «Le voyage à I’ile d’Amour» (1663), написанного прозой и стихами. В переводе Тредиаковского роман назывался «Езда в Остров Любви». Сюжетная схема произведения сводится к тому, что Тирсис — главный герой романа — влюбляется в некую Аминту, пользуется некоторое время ее взаимностью, но затем узнает, что любовница ему изменила. Желая избавить себя от превратностей любовной страсти, он начинает ухаживать одновременно за двумя красавицами — за Сильвией и Ирисой. В конце романа герой разочаровывается в женской любви и посвящает себя служению славе. Роман написан в условно-аллегорической форме: каждой фазе любовного чувства героя соответствует некое условное место (остров Любви, пещера Жестокости и т. п.). 262 «Там сей любовник, могл ей который угодить…» — Стихотворение связано с одним из кульминационных эпизодов книги: Тирсис видит свою возлюбленную в объятиях соперника. 263 Счастию небо чиня все зависно… — заставляя небо завидовать своему счастью. 264 «Перестань противляться сугубому жару … » — После измены Аминты Глазолюбность (кокетство) советует Тирсису влюбиться сразу в двух дев — Сильвию и Ирису. 265 Без свару — без спора, без ссоры.