Основоположником науки под названием расовая гигиена сегодня принято считать крупного немецкого биолога Вильгельма Шальмайера (1857–1919). Сам данный термин был предложен им в 1894 году. О том, что в России сходный термин был введен в употребление раньше, мало того, был много глубже по смыслу, ибо, помимо физических аспектов бытия расы, охватывал еще и духовно-нравственные, сегодня мало кто знает.
И это, увы, не единственный случай в истории науки, что мы уже неоднократно показывали на примере антропологии и иных близких ей дисциплин, направленных на изучение специфики рас. Игнорирование русского вклада в сокровищницу мировых знаний продолжается и сегодня усилиями «соросов» и иных грантодателей, занятых расфасовкой «общечеловеческих ценностей».
Сергей Сергеевич Корсаков
(1854–1900)
Огромный след в развитии русской расовой теории оставил и основоположник отечественной академической психиатрии Сергей Сергеевич Корсаков (1854–1900). В своей фундаментальной монографии «Курс психиатрии» (М., 1901) он указывал: «Хотя анатомические изменения черепа нельзя считать непосредственно причиною душевных заболеваний, но они в большинстве случаев указывают на направленность физиологических процессов в черепе, обуславливающую молекулярные изменения в нервных клетках коры».
Он поставил в соответствие различным формам психической патологии те или иные аномалии физического строения. Данный расологический метод нашел свое отражение в специально посвященной этому главе книги «Физические признаки психического вырождения». Кроме того, С. С. Корсаков учил, что различия физического строения рас закономерно сказываются и в организации их психической жизни, в том числе и в области патологии: «Нужно всегда взвешивать влияние расовых особенностей, потому что многое, что считается аномалией для людей одной расы, составляет явление нормальное для людей другой расы».
Конец XIX века в Европе ознаменовался также бурным подъемом криминальной антропологии, основанной крупным итальянским ученым Чезаре Ломброзо (1835–1909). Данное направление, изучающее антропологические признаки прирожденных преступников, и у нас в России нашло своих исследователей и пропагандистов. Юрист К. Белиловский в 1895 году выпустил книгу «Антропологический тип преступника», а полковник медицинской службы Н. А. Козлов в 1894 году опубликовал работу «Применение антропометрии к пенитенциарным щелям», а кроме того, открыл целый криминально-антропологический отдел при Министерстве Внутренних дел. И. Я. Фойницкий в исследовании «Учение о наказании» (1889) и П. П. Пусторослев в «Понятии о преступлении» (1891) всесторонне обосновали проблему наследственной преступности с юридической, этической, этнической и расовой сторон, ибо у людей, принадлежащих к различным племенным группам, существенно различается процент статистических данных в совершении тех или иных преступлений, что автоматически приводит нас к выводу о различной криминальной предрасположенности человеческих рас. Убийство, изнасилование, воровство, мошенничество, проституция, муже- и скотоложество — у всех рас они представлены различными пропорциями, ибо расы по-разному утоляют свои греховные потребности.
Этот факт многократно отражен как в официальной истории, так и в народных сказаниях.
По инициативе выдающегося русского невропатолога Владимира Михайловича Бехтерева (1857–1927) в Санкт-Петербурге в начале XX века начал даже выходить специальный журнал «Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма». В первом выпуске за 1906 год доктор медицины Э. В. Эриксон опубликовал статью с характерным названием «Об убийствах и разбоях на Кавказе», в которой предлагал провести комплексную психоантропологическую экспертизу всех народов, населяющих данный регион, ибо их криминальные наклонности, по его мнению, всецело обусловлены врожденными особенностями характера, а вовсе не экономической отсталостью.
С именем следующего русского гения связано развитие целой фундаментальной отрасли естествознания, под названием антропологическая психология. В современных научных словарях принято считать эту науку достаточно молодой, относя ее зарождение к середине XX века, что ошибочно, так как ее возникновение следует отнести к концу XIX века.
Увы, сегодня даже весьма образованный человек на вопрос:
«Говорит ли Вам что-нибудь фамилия Сикорский?», задумавшись на некоторое время, уверенно ответит: «Ах, да знаю, вертолеты». В данном случае имеется ввиду личность всемирно известного авиаконструктора Игоря Ивановича Сикорского, что безусловно, справедливо. Но вот имя его не менее гениального отца — расового психолога Ивана Алексеевича Сикорского (1842–1919) начисто вымарано из анналов современной науки.
Иван Алексеевич родился в селе Антонове Киевской губернии в многодетной семье священника, в которой было шесть дочерей и шесть сыновей. Он был самым младшим из них. Девяти лет от роду И. А. Сикорский был помещен родителями в духовное училище в Киеве. Окончив его с отличием, он перешел в семинарию, где сразу же выделился среди других учеников вдумчивостью и тягой к чтению серьезной литературы. Увлечение философией, естествознанием и иностранными языками пробудили в нем желание продолжить образование в Киевском Университете Св. Владимира и окончательно выбрать светскую карьеру, что и было в конце концов осуществлено. Пройдя обучение на естественном факультете в течение двух лет, он перевелся на медицинский, который и закончил с отличием в 1869 году. С этого времени начинается его напряженная новаторская научная деятельность, которая быстро снискала ему славу как в России, так и за рубежом. Уже в 1882 году И. А. Сикорский был приглашен на Международный съезд гигиены в Женеве, ибо его работы, переведенные к тому времени на английский, французский и немецкий языки, позволили ему войти в число самых авторитетнейших психиатров. Наконец в 1885 году сбылась его давнишняя мечта: И. А. Сикорский основал и возглавил кафедру душевных и нервных болезней в Университете Св. Владимира в Киеве, которой и руководил бессменно в течение 26 лет.
Но главная заслуга Ивана Алексеевича Сикорского состоит в том, что он первым создал системную картину психологии различных национальностей на основе их наследственных расово-биологических различий. Как и абсолютное большинство его современников, в своей научной деятельности он умело сочетал энциклопедическую эрудицию с гражданским мировоззрением, мало того, обилие фактов из различных областей знания логично объединялись в его понимании в стройное философское осмысление всего исторического процесса. Так, в своей работе «Антропология», изданной его сыном — известным авиаконструктором — уже в эмиграции в 1931 году, он писал: «Арийцы принадлежат к самым талантливым ветвям человечества, отличаются силой и глубиной дарований, широтой и разносторонним развитием способностей, при врожденном идеализме и идеальном направлении жизни. В этом смысле с Арийцами несравнима ни одна из ветвей человеческого рода. Одаренность Арийцев укрепила за ними первую роль и в обладании миром. При тонкости своего ума Арийцы глубоко проникли в существо вещей, способны к наукам и искусствам, верно предусматривают отдаленное будущее и подготовляют за долгие времена соответственные тому меры и действия. Свойственный же им идеализм дает разумение и силу для идейной организации будущего прогресса человечества. Арийцы создали образцовые литературы, музеи, книгохранилища, картинные галереи, школы, всякого рода правительственные учреждения, академии, общества для усовершенствования жизни во всех отношениях. Сообразно этим идейным программам они осуществили на деле правый суд и хорошее законодательство. Арийцы созидают и постоянно совершенствуют всю внешнюю обстановку человеческого общежития сообразно требованию науки, искусства и жизненного опыта. Вся их жизнь во всех своих шагах обращена в искусство жизни, всесторонне управляемое наукой, художествами, гигиеной и техникой, при постоянных заботах об отдаленном будущем. Почти все арийские народные ведут жизнь по национальному типу; такая жизнь имеет шансы удержаться и в будущем в течение многих столетий. Так как Арийские народы имеют своим местом жительства Европу, то Европа и все Европейское стало синонимом Арийского или высшего».