Сводя всё сказанное, можно придти к некоторым фактам, вносимым вновь в науку открытием А. А. Иностранцева стоянки людей каменного века, и весьма любопытным. Факты эти суть:
1) Самый древний тип народонаселения до сих пор известный для Петербургской губернии был длинноголовый.
2) В нем существовали несомненные черты, родственные с курганным типом средней России.
3) Так как и другие черепа из курганов с длинноголовым населением, как например, Полтавской и Ярославской губернии, в могилах с предметами исключительно каменными, дали тоже длинноголовый тип, то этим значительно отдаляется в глубь веков заселение средней и северной России длинноголовым типом людей, представившим значительное единство в своих краниологическх черепах. В самые древние времена мы встречаем в коренных областях России только длинноголовых, и они пока должны считаться первыми заселителями этой области земли русской.
4) Этот факт важен для нас потому, что выясняет нам и значительную наклонность к длинноголовости современных русских черепов. Если стала потом появляться всё большая и большая примесь короткоголовых к великоруссам, то потому, что уже в период каменного века на пограничных северных и восточных местах, начиная с Мурома, восточных уездов Московской губернии и Петербурга, длинноголовое племя стало окружаться короткоголовыми урало-алтайскими племенами, всё более и более с ним смешивавшимися. Замечательно, что Муромский череп каменного века гр. Уварова такой же короткоголовый, как и многие курганные последующие черепа той же местности.
5) В настоящее время, имея перед собой черепа каменного века из различных, хотя и немногих, местностей России, я считаю, что наибольшей научной вероятностью является то мнение, что славяне-великоруссы не есть какое-либо пришедшее впоследствии, в новые времена, племя в среднюю Россию, но потомки искони, с каменного века, населявшего ее народа, представившего значительное единство антропологического строения и явившегося цельным краниологическим типом.
6) Петербургская стоянка каменного века характерна наклонностью к длинноголовости своего народонаселения, малыми размерами черепов и выразившимся уже резким различием в мужских и женских типических черепах. Последнее указывает уже на то, что женщины и мужчины уже выработали разделение труда, при котором на долю мужчин выпала физическая работа, а на долю женщины домашний обиход, не требовавший особенного развития мышц.
Основывать какие-либо выводы на найденных костях скелета я не считаю возможным: во-первых, по их малочисленности, а во-вторых, потому, что до настоящего времени племенные признаки разработаны на скелете не настолько, чтобы можно было отличить с некоторой вероятностью постоянные племенные от индивидуальных личных вариаций.
Антропологические данные к изучению цыган
А. П. Богданов
Москва
1878
Цыгане несомненно имеют право на то, чтобы обратить на себя внимание с чисто антропологической точки зрения, не говоря уже об этнографических и исторических особенностях их быта и истории. Это раса, сохраняющая свои типические черты и свои обычаи при самых разнообразных условиях, начиная от Испании и доходя до Индии. В Москве цыгане составляют одну из этнографических особенностей, укоренившихся с давних времен и возбуждающую внимание всякого как серьезного, так и поверхностного постороннего путешественника. Быть в Москве и не послушать цыган нельзя для всякого наблюдателя, желающего ознакомиться с особенностями Москвы. Кроме того, Московские цыгане, вследствие бытовых причин Москвы, внесли в строй своей жизни некоторые характерные особенности, которые могут иметь значение при сравнительном изучении вопроса о цыганах вообще, заинтересовавшего значительно в последнее время и археологов, вследствие той роли, которую стали приписывать цыганам по отношению к бронзовому периоду Европы.
Антропологический отдел Общества Любителей Естествознания возбудил несколько лет тому назад вопрос об изучении Московских цыган, но долгое отсутствие средств для систематической разработки антропологических вопросов тормозило и это изучение, как и многое другое в деятельности отдела. Впрочем, благодаря И. И. Вилькинсу и В. Н. Бензенгру, собраны были некоторые предварительные сведения, весьма интересные. С учреждением особого Комитета антропологической выставки, с его значительно развившимися учеными и материальными средствами, быстро подвинулся вперед и вопрос о цыганах, так что в настоящее время работы по изучению их идут последовательно и систематично: делается серия бюстов, снимается систематическая серия портретов, изучается их наречие и их антропологические особенности. Деятельное содействие В. К. Попандопуло, обладающего значительной медицинской практикой между Московскими инородцами, в том числе цыганами, значительно облегчило и подвинуло систематическое изучение цыган. Затруднения не устранены только по отношению получения цыганских черепов. Поездки наших сочленов в южные губернии России и нахождение наших корреспондентов и сотрудников в Бессарабской области также позволили надеяться на пополнение наших собраний материалом, необходимым для удовлетворительной обстановки пособий по изучению цыган. Согласно обычаю, начинающему установляться в нашем Комитете, представлять по мере обработки вопроса предварительные доклады, как по сделанному уже прежде, так и по указанию фактов особенно желательных с точки зрения антропологической выставки, я имею честь представить Комитету в настоящем докладе некоторые предварительные материалы, могущие, по моему мнению, облегчить содействие Комитету тех из наших сочленов, кои захотели бы помочь ему.
Прежде всего я остановлюсь на тех данных о московских цыганах, кои мне удалось получить. Всего интереснее в этом отношении замечания протоиерея Руднева (близко знакомого с бытом Московских цыган, состоящих его прихожанами), сообщенные И. И. Вилькинсом.