-Привет. Это я, Аргентинец. Я приехал.
Она визжит в трубку, даже не спрашивая, как я разобрался со всеми этими кодами, плюсами, со всей этой чертовой связью, как я вообще прочитал адрес по-русски и так далее. Она прилетает, пока я обливаюсь потом под ее жарким русским солнцем. В такси она кладет мне голову на плечо и шепчет, как рада, что я здесь. Английские слова путаются с русскими. Мое сердце бьется так быстро, как никогда прежде.
Она говорит мне что-то, а я не верю - надо же, я в России. Тут все так иначе, надо бы заметить мне, но я не замечаю ничего, кроме расстояний, летел я долго. Ехали в такси долго. Кажется, что эта страна безгранична, но мне плевать на страну, ведь есть только она. Когда она щелкает замком квартиры, я на мгновение зажмуриваюсь. Хочу прошептать, чтобы она собрала свои вещи, и тут же выметалась, полетим обратно или останемся - как она скажет. Старик внутри меня плачет от счастья. Внутри ее квартиры какой-то русский. Когда она заходит, они целуются и делают вид, что меня здесь совсем нет.
-Кто это? - почему-то холодно спрашиваю я.
-Кто это? - на другом языке спрашивает холодно он, я догадываюсь об этом по его лицу - точь-в-точь мое, только бледнее и моложе.
Она терпеливо объясняет.
-Я приехал к тебе, - просто говорю я. - а что дальше, не знаю.
-А я тут всего на пару дней, - говорит он. - и я тоже люблю ее.
Я хмурюсь, гляжу на нее, но она пожимает плечами. Через мгновение ее уже нет, а мы толпимся в дверях.
Он ревностно меня оглядывает. Говорит мне:
-Я сплю там. - и указывает рукой на дверь. Я пожимаю плечами.
Он добавляет:
-А ты спишь где? С ней?
Я не знаю, что и ответить. Его английский плох, он, кажется, пьян, и, кажется, один из тех, кто был тогда на острове. Я не хочу с ним разговаривать. Я ужасно устал. Я хочу, чтобы она поняла, что я люблю ее так, как не любил никого прежде. Догнав ее, я хватаю ее за руку и начинаю что-то ей говорить, сам своих слов не слышу. Мы - вавилоняне, опять у нас нет ни единого намека на общий язык.
-Знаешь, - говорю я. - знаешь это чувство? Когда ты сомневаешься, когда все против тебя, когда ты даже не можешь правильно произнести имя человека, который...ну, на которого не все равно. Это как кинофильм. Я как герой, а ты как героиня и как конфликт. Когда меня несет ветер и сам я как ветер. Знаешь? Знаешь?
Русский подслушивает нас.
- Знаешь, как это прекрасно, когда вот так прилетаешь черти куда ради женщины, а она бросается тебе на шею, и уезжает куда ты захочешь, или везет, куда сама хочет, а ты смиряешься? Знаешь это чувство?
Русский кричит, врываясь в зал:
-Что происходит? Мне это не нравится!
Мне не нравится это тоже. Но я продолжаю, глядя, как она чуть ли не пулей выбегает из комнаты. Я останавливаюсь в дверях и продолжаю свой монолог, потный, уставший, я устал от перелета и от любви, но готов лететь и любить дальше. Русский уже в другой комнате. Мы кричим по очереди, а она в коридоре, одновременно нам отвечая.
Я:
-Знаешь это чувство, когда ты любишь? Когда понимаешь, что тебя не любят, но тебе даже и этого достаточно?
Он:
-Что все это значит? Ты спала с ним, а со мной, значит, нет?
Я:
-Поедем же. Как в кино: я и ты, больше ничего, пусть Россия, кстати, это он - тот самый Борис?
Она смеется. Он кричит:
-Ты клялась мне в верности!
Я:
-А мне ты ни в чем не клялась, да мне и не надо. Я другой человек. Поехали, покажу тебе мою Аргентину...
Он:
-Ты спала с ним?! Я убью его!
Я:
-Знаешь, как бывает в книгах и в кино?
Она ответила ему, что нет, со мной она не спала. А мне ответила, что да, знает, как в книгах и в кино. Он засобирался. Я, озаренный вспышкой, ответил:
-Ну, знаешь. Так вот, у нас, видимо, не так.
Я знаю: мне не забыть ее, как и никому из тех, кто когда-либо с ней встречался. Что-то внутри успокоилось, уже когда я летел обратно. Я знал, что мы никогда больше не встретимся, что, скорее всего, она мне привиделась или почудилась. Таких на свете не найти. Я могу прошагать свою страну задом наперед и ни одной похожей мне так и не повстречается, ведь в моих соотечественницах аргентинского куда как меньше, чем в ней. Тем лучше.
Я не удивлен, что в самолете на Москву мне выпало место рядом с тем русским из ее квартиры. Мы посмотрели друг на друга ненавидящим взглядом и заказали пива прямо в самолете.