Ермолов, включая в политический процесс безмолвное большинство, намеревался изолировать интеллигенцию. В противном случае, по его мнению, Россию ждал невиданный со времен Пугачева крестьянский бунт.
Убежденный доводами Ермолова, царь на следующий же день сообщил Булыгину, что готов рассмотреть идею создания представительного органа, участвующего в обсуждении законодательных предложений.
18 февраля царь подписал три документа. Первый был манифестом, призывающим население помочь в восстановлении порядка. Второй представлял собой приглашение всем царским подданным подавать «предположения» «по вопросам, касающимся усовершенствования государственного благоустройства». Последний документ был «рескриптом» Булыгину, ставящим его в известность, что царь решил «привлекать достойнейших, доверием народа облеченных, избранных от населения людей к участию в предварительной разработке и обсуждении законодательных предложений»70.
Пока эксперты работали над проектом законосовещательного собрания, или Думы, по стране проходили сотни митингов, на которых составлялись петиции к царю. Ответ на приглашение правительства к участию в обсуждении государственных вопросов превзошел самые смелые его ожидания. «Газеты помещали сообщения о собраниях и тем самым обнародовали недовольства и требования, высказывавшиеся все растущим числом людей. Вместо того чтобы обуздать волнения, монарший указ оказался катализатором, мобилизовавшим массы населения, ранее не решавшиеся выражать свои мнения по политическим вопросам. Захваченная либералами и либеральными требованиями кампания петиций привела к возрождению, в более резкой форме, либерального наступления осени и зимы 1904/5 годов»71.
Либералы воспользовались возможностью, предоставленной Указом от 18 февраля, чтобы внедрить свою программу, вновь развернув кампанию торжественных обедов — на сей раз под видом «кампании петиций». Стало возможно не только в частных собраниях, но и публично выдвигать требования конституции и законодательного парламента. В апреле 1905 года в Москве земство провело второй свой съезд, большинство делегатов которого уже не хотело довольствоваться ничем иным, кроме Учредительного собрания. На собраниях разнообразных профессиональных союзов принимались резолюции в духе «Союза освобождения». Бюрократы, опасаясь влияния манифеста в деревне, пытались скрыть его от крестьян, но либералы обвели их вокруг пальца, воспользовавшись для распространения его в сотнях тысяч экземпляров земскими губернскими и уездными управами. В результате весной 1905 года в Петербург хлынул шестидесятитысячный поток крестьянских петиций72. (За исключением нескольких, они до сих пор не изучены и не опубликованы.) Кампания петиций неумышленно привела к политизации деревни, хотя в крестьянских челобитных в основном поднимался земельный вопрос и связанные с ним экономические проблемы. [Впервые внимание к этому важнейшему научному источнику привлек F.-X. Coquin//Coquin F.-X. & Gervais-Francelle С, eds. 1905: La Premiere Revolution Russe. Paris, 1986. P. 181—200. Официально предложение подавать петиции было отменено 6 августа 1905 года вслед за объявлением так называемой «Булыгинской конституции».].
В ходе кампании по сбору мнений либералы создали свою третью и самую мощную всероссийскую организацию — «Союз союзов», которому суждено было сыграть решающую роль в критический момент революции 1905 года. «Союз союзов» был самой радикальной из всех либеральных организаций, он стоял на позициях более левых, чем Земский съезд и «Союз освобождения». Решение создать такую организацию было принято в октябре 1904 года на съезде «Союза освобождения»: его целью было донести либеральные веяния до массовых организаций, образованных по принципу профессиональной принадлежности, а также до мелких и средних чиновников, дабы вовлечь их в политическую борьбу. Профессиональные организации, созданные под покровительством «Союза», должны были служить вовсе не профессиональным интересам их членов, а вовлечению их в кампанию борьбы за политические свободы. В.А.Маклаков, видный либерал, вспоминал, что Адвокатский союз, членом которого он состоял, не отстаивал коллективных интересов его членов и не занимался проблемами правоведения, но использовал престиж своей профессии для придания веса требованиям о парламенте и конституции73. То же можно сказать и о других союзах. Движение за создание таких союзов значительно ускорилось после появления Указа 18 февраля. Помимо Адвокатского союза были созданы Союз медицинских работников, союзы инженеров и техников, профессоров, земледельцев, статистиков, фармацевтов, конторских служащих и бухгалтеров, журналистов и писателей, ветеринаров, правительственных, муниципальных и земских служащих, земских активистов, школьных учителей. Были еще организации, отстаивающие права евреев и женское равноправие74. «Союз союзов» кроме того создавал массовые сообщества и добился небывалого успеха, учредив Всероссийский союз железнодорожных служащих и рабочих — самую крупную рабочую организацию в стране. Впоследствии он сыграл существенную роль и в создании Крестьянского союза. Все эти сообщества придерживались минимальной программы, провозглашающей замену самодержавия конституционным строем и гарантию полных гражданских прав населения. По другим вопросам, как, например, Учредительное собрание, наблюдались значительные расхождения75.
8 мая 1905 года съезд четырнадцати союзов, организованный «Союзом освобождения» в Москве, объединился в «Союз союзов» под председательством П.Н.Милюкова. Милюков был ведущей фигурой в либеральном движении, и в то время его можно было считать либералом лишь номинально, ибо во имя свержения существующего строя он не чурался никаких средств, вплоть до всеобщей забастовки. В последующие пять месяцев «Союз союзов» практически стал определять ход русской революции.
Новости, приходившие с Дальнего Востока, были все хуже и хуже. В феврале 1905 года японские войска атаковали Мукден, город в Маньчжурии, который Куропаткин поклялся никогда не сдавать. Это была жестокая битва, в которой с русской стороны участвовало 330 тыс. человек, а с японской — 270 тыс. Потеряв 89 тыс. бойцов (против 71 тыс. потерь в японских войсках), генерал Куропаткин принял решение оставить город.
Как будто было недостаточно позора этого поражения, в мае пришли известия о сокрушительнейшем поражении за всю историю военно-морского флота России. Балтийский флот отошел от восточного побережья Африки, когда командующий флотом адмирал З.П.Рожественский получил известие о сдаче Порт-Артура. Поскольку исполнить миссию, заключавшуюся в освобождении Порт-Артура, не представлялось возможным, адмирал попросил разрешения возвратиться на базу. Ему было отказано. Соединившись с Черноморским флотом, прошедшим по Суэцкому каналу, он достиг Китайского мори и взял курс на Владивосток через Цусимский пролив между Кореей и южным побережьем Японии. Здесь русские корабли поджидала японская эскадра под командованием адмирала Того. Русские корабли были лучше вооружены, но менее маневренны и подвижны. Кроме того, лучше действовала разведка адмирала Того. Битва 14 (27) мая 1905 года обернулась сокрушительной катастрофой для русского флота. Множество военных кораблей и вспомогательных судов было потоплено, а большинство уцелевших захвачено; лишь нескольким кораблям удалось уйти под покровом темноты. Адмирал Рожественский был взят в плен. Цусимское сражение положило конец всяким надеждам царского правительства на то, что славная военная победа поможет отвратить конституционные реформы.