Но труженики Гуляйполя были глухи к призыву украинского «социал-революционера». Они мало того что закричали ему единогласно: «Долой с трибуны! Не нужно нам и твоего правительства!» Они еще и вынесли такую резолюцию:
«Преклоняемся перед храбростью павших в борьбе с Временным правительством 3-5 июля рабочих борцов. Мы, крестьяне и рабочие Гуляйполя, этого правительственного злодеяния не забудем… Пока же шлем ему, а заодно и киевскому правительству в лице Центральной рады и ее секретариата смерть и проклятие как злейшим врагам нашей свободы».
Долгое время после этого выступления и этой резолюции крестьян и рабочих, русские и украинские шовинисты, социалисты-государственники проклинали меня и Группу Анархистов-Коммунистов, ибо им уже нельзя было воспевать перед гуляй-польскими крестьянами и рабочими разные правительства и их роль в жизни тружеников. Последние на них смотрели, как на наемных агентов и всегда обрывали их, когда они в своих выступлениях касались правительственной власти и воспевали ее.
Так шли дни за днями и превращались незаметно в недели и месяцы для меня и товарищей, всюду разъезжавших по деревням, пропагандируя идеи анархизма.
Приближался второй съезд Крестьянского Союза, которого мы тоже не пропустили: послали меня и тов. Крата на съезд.
Съезд был скучен. Все говорили о том, что уже трижды говорилось. Российские и украинские социалисты-революционеры, первые в лице С. С. Попова, вторые — учителя Радомского, продемонстрировали перед крестьянскими делегатами съезда заключение между собой союза в борьбе за землю и волю для крестьян, тем, что, высказав каждый свою программу, стали перед столом президиума и пожали друг другу руки.
Крестьянские делегаты от Гуляй-Польской, Камышеванской, Рождественской и Конно-Раздорской волости заявили им: «Все это хорошо, что вы собираетесь совместно бороться за землю и волю, но где и с кем вы собираетесь бороться?.
— Всюду и с теми, кто не хочет отдать крестьянам землю без выкупа, — последовал ответ делегатов эсеров.
— Но окончательно завершим мы свою борьбу в Учредительном Собрании, — сказал с.-р. С. С. Попов.
— Во Всеукраинском Сейме! — добавил учитель Радомский.
И вот между союзниками эсерами — маленькое несогласие. Они вполголоса обмениваются мнениями, а на скамьях крестьянских делегатов — на одних смех, на других — возмущение.
В заключение съезд избрал от уезда представителей на губернский съезд Крестьянского Союза и Совета Раб., К. и С. Депутатов.
В выборах делегатов от уездного съезда на губернский, мы, гуляйпольцы, воздержались, заявив свой протест против того, что губернский съезд не созывает непосредственно с мест крестьянский и рабочих делегатов, за что и были признаны нарушителями закона и порядка выборов и, как таковых нас вожди съезда — эсеры, эсдеки и кадеты жестоко раскритиковали, говоря по нашему адресу, что мы — единственные здесь делегаты, которые не хотят того, что крестьянство хочет. Это вызвало смех на скамьях крестьянских делегатов, превратившийся в скором времени в свист по адресу вождей Съезда.
Мы, делегаты Гуляйпольского Крестьянского Союза, еще раз опротестовали методы подбора состава губернского съезда, настаивая на том, чтобы губернский съезд был представлен делегатами непосредственно с мест. Это нам покажет истинную физиономию и силу революционного крестьянства по всей губернии, говорили мы. Но мы и на сей раз оказались неправильно понимавшими задачи крестьянства. «Вожди» съезда предложили нам высказать свои соображения губернскому съезду крестьян и рабочих. А так как мы отказались участвовать в выборах на губернский съезд из состава уездного съезда, то наша кандидатура и не выставлялась. Таким образом, мы оказались изолированными от участия в губернском съезде. Хотя было много оснований думать, что бюро по созыву съезда непосредственно пригласит на съезд делегатов от Гуляй-Поля, так как об этом между Гуляйпольским Крестьянским Союзом и губернскими Комитетами Крестьянского Союза был обмен мнений. Но инициатива этого обмена исходила не от Гуляй Поля, а от Екатеринослава и при том не прямо, а косвенно. Вследствие этого мы не были уверены в приглашении и возвращались с уездного съезда в Гуляй-Поле под тяжелым впечатлением своего на этот раз поражения.
Однако наша линия поведения на съезде была правильной, с нашей точки зрения, и мы были спокойны за революционное будущее нашего Крестьянского Союза. По приезде на место мы делали доклад Комитету Крестьянского Союза, Союза рабочих металлистов и деревообделочников, который всегда интересовался крестьянскими съездами и просил информировать его. А затем доклад всеобщему сходу-собранию крестьян и рабочих в Гуляй-Поле и в районах. В то же время мы подготовляли крестьян и рабочих к тому, чтобы послать своих представителей на Губернский Съезд произвольно от нашего района, с целью демонстрации перед вождями закончившегося уездного крестьянского съезда, а также, чтобы информировать крестьянских делегатов на губернском съезде о том, как социалисты-революционеры (правые), эсдеки и кадеты стремятся убить революционную инициативу и самодеятельность крестьянства, как их агитаторы-пропагандисты при содействии правительственных комиссаров разъезжают по городам и селам и, устраивают митинги, дурачат крестьян и выматывают у них в пользу помещиков деньги за арендуемую крестьянами землю, ставя этим самым в затруднительное положение обнищавшее от военной разрухи трудовое крестьянство, которое не занималось грабежом и разбоем, по примеру помещиков и кулаков, и не нажило денег, чтобы платить за свою землю присвоившим ее грабителям.
Но в то время как мы подготовлялись к губернскому съезду, помогая своими советами связанным с нами другим волостям и уездам, принадлежавшим к другим губерниям, на имя Гуляй-Польского Комитета Крестьянского Союза пришло из Губернского Совета Раб. Солд. и Казачьих Депутатов приглашение — делегировать на 5-ое августа двух представителей на Губернский Съезд Советов и Союзов крестьян, рабочих, солдат и казачьих депутатов.
Начались съезды Гуляйпольского Районного Крестьянского Союза. К этому времени Комитет Союза подготовил доклад соответственно повестке Губернского Съезда.