Дмитрий почувствовал, что у него поднимается температура, майка под рубашкой намокла от пота. Голова задрожала от перенапряжения и усиления кровотока. Начался небольшой тремор. Так у него уже было.
Ничего, он продержится! Главное – найти, нащупать подсказку, высветить критическое место! Еще немножко…
Стукнула металлическая дверь отсека, в помещение вернулся Вадим.
– Ты чего это? – Он с удивлением уставился на замершего в странной позе и закрывшего глаза рукой напарника.
Моментально все настройки сбились, но Вадим успел-таки краем внутреннего зрения ухватить мелькнувшее светлое пятнышко отгадки.
Зафиксировал его в памяти как фотоснимок. Сейчас. Несколько секунд, и все будет ясно. Надо только внимательно разглядеть, изучить этот снимок.
Дмитрий устало убрал руку с лица:
– Да это я просто… медитировал. Отдыхал. Пытался представить, просчитать, где может быть глюк.
– Медитировал – это, типа, у Будды интересовался? – усмехнулся Вадим.
– Можно и так сказать, – под нос пробурчал Пряничный, ему совсем не хотелось быть высмеянным и обвиненным в неадекватности временным начальником, да еще ниже себя по званию.
– Ну и что Будда, или с кем ты там мысленно общался, подсказал что-нибудь дельное?
Дмитрий встал из-за пульта управления «шапкой-невидимкой», освобождая место Вадиму, и, игнорируя вопрос, мотнул головой в сторону мерцающего экрана осциллографа:
– Если ты отдохнул, продолжим?
Нестругин уселся в рабочее кресло, почесал всей пятерней щеку и задумчиво засопел, упершись глазами в раскрытые листы технического описания на систему ББ-СМСН-3.
Дмитрий сел рядом и вновь попытался внимательно, внутренним зрением, рассмотреть запечатленный в памяти снимок мелькнувшего светлого пятнышка подсказки…
Он настолько ушел в себя, что не услышал, как Вадим его о чем-то спросил и, не получив ответа, с удивлением уставился на коллегу.
Рассмотрев важную деталь в «снимке», Пряничный встряхнулся, будто бы задремал на секунду, и сразу же наткнулся на колючий и подозрительный взгляд Нестругина:
– Ты что, друг? Засыпаешь? Это хреново! Если тебе совсем плохо – сходи в санчасть! Или выпей кофе. Отпустить с вахты я тебя не могу, сам понимаешь.
– Я просто задумался. Слушай, а мы совсем забыли про блок питания. Тот, где преобразователи для эталонных напряжений.
– А что преобразователи? Выходные данные все в норме. Я проверял.
– В норме-то в норме, а если они «плавают» во времени? Чуть-чуть меняются? Это же прецизионные источники. Точность значения и коэффициент стабилизации – десять в минус шестой степени. Дрейф таких малых величин даже измерить сложно. И теста на это нет.
Мерить настолько маленькие отклонения у нас здесь нечем. Осциллограф не покажет. Микровольтметр тоже, там своя погрешность выше в сотню раз.
– Так… – задумался Вадим. – Допустим, что такой дрейф имеет место… И что тогда мы получим?
Несколько минут Нестругин вглядывался в схемы, листал страницы разделов описаний и инструкций по ремонту, потирал лоб указательным пальцем.
Потом изрек:
– А в твоем предположении что-то есть. Надо проверить.
Нашли в ЗИПе отдельный модуль преобразователей для эталонных напряжений. Разобрали блок питания, заменили модуль. Включили систему.
«Шапка-невидимка» заработала.
Прогнали тесты. Все прошли. Система работала стабильно, сбоев и аварий главного контура больше не было.
После того как Нестругин в двадцатый раз проверил все критические режимы и убедился, что все в порядке, он напряженно сжал пальцы обеих рук в замок, повернулся лицом к Пряничному и медленно, сквозь зубы, выдавил:
– А теперь рассказывай!
– Что?
– Как ты узнал, где искать неисправность? Я бы не нашел. В инструкции по ремонту подобный глюк вообще не предусмотрен и не описан. Найти такую экзотическую проблему мог бы только разработчик. Но ты не разработчик. Еще раз спрашиваю, как ты узнал, где искать?
Пряничный пожал плечами:
– Случайно. Думал-думал, потом вспомнил, что у меня в приборах где-то, когда-то было что-то подобное. Решил, а почему здесь не может такое случиться, тем более что и блоки с преобразователями чем-то схожи.
Нестругин смотрел испытующим взглядом прямо в глаза Дмитрию. Чувствовалось, что он не верит в чудеса и странные совпадения.
Диалогом молодых специалистов заинтересовался капитан третьего ранга Чубаров, сидевший на посту за своим пультом радиооборудования в трех метрах от лейтенантов.