А что же Блюмкин? С ним снова происходят чудеса! 9 июля 1918 года ему удается совершить побег из усиленно охранявшейся больницы, как он вспоминает, при помощи «внепартийных друзей». Друзья эти берегут своего агента. Да и кто же они, если не эсеры? Впоследствии Блюмкин напишет: «В августе 1918 года я жил в окрестностях Петербурга очень замкнуто, занимаясь исключительно литературной работой, собирая материалы об июльских событиях, и писал о них книгу»[86]. Одним словом – он сделал свою часть работы, и не его вина, что мятеж провалился и между Россией и Германией война снова не началась. А ведь она была так нужна! Немецкие войска рвались к Парижу, шло последнее немецкое наступление этой войны. Решающее. И открытие заново Восточного фронта было бы куда как кстати. Кому? Внепартийным «друзьям» Якова Блюмкина из британской разведки.
Но чудеса в жизни Якова Блюмкина еще только начинались. Прятался убийца Мирбаха от карающей руки пролетарского правосудия совсем недолго. Особая следственная комиссия, по согласованию с Президиумом ВЦИК Советов, приняла решение об амнистии Блюмкина. За какие заслуги, почему столь милосердно поступили суровые чекисты, не совсем понятно. Но вся биография Блюмкина из таких непонятных «чудес» и состоит. Поэтому просто примем к сведению – везет парню, и все тут. А он после своей амнистии в середине мая 1919 года не просто прятаться перестал, а снова страстно захотел работать в ЧК. Строги чекисты, беспощадны к врагам трудового народа. Но Яше Блюмкину отказать не могут и берут его в ЧК во второй раз! Чем он там занимался, точно неизвестно: то он во главе какого-то чекистского отряда, то он законспирированный агент по борьбе со шпионажем, то, по сообщению официальной печати, он занимается подрывной работой в тылу петлюровских войск.
Но вернемся во взбудораженную Москву. Мятеж левых эсеров подавлен, начинается расследование. ЧК, фактически прозевавшая заговор в собственных рядах, проявляет чрезвычайное рвение – ведь на кону честь мундира. Словно мираж в мареве пустынного пейзажа, из мрака проявляются все новые и новые подробности. Становится ясно, что удалось уничтожить лишь следствие, причина же по-прежнему сидит в «союзных» представительствах. Но прямых доказательств подрывной деятельности «союзников» нет. Чтобы вывести всю теневую структуру западных спецслужб на божий свет, ЧК предпринимает смелую операцию. Первую в своей истории. Ключевым звеном в ней становится латышская стрелковая дивизия под командованием заместителя Дзержинского товарища Петерса.
По другую сторону «шпионских баррикад» царит недовольство. Сидней Рейли раздосадован – левые эсеры оказались никчемными заговорщиками. Он немедленно предлагает своим хозяевам другой план – внутреннего переворота, предполагая уничтожить власть большевиков не военными действиями, а внутрикремлевским бунтом. Сделать это могут лишь латышские стрелки. Рейли начинает плести сети нового заговора. Его аргументы – компромат на командира дивизии Петерса, обещания высоких постов в будущем независимом латышском государстве и деньги. Много денег. Они открывают Сиднею Рейли все двери и запоры. Его агенты проникают в Генеральный штаб Красной армии. Английский шпион не стесняясь говорит, что запечатанные приказы по Красной армии «известны в Лондоне раньше, чем их вскрывают в Москве»[87].
Не дремлет и ЧК. Операция советской спецслужбы начинается с появления у Брюса Локкарта двух человек. Посетители передают английскому посланнику письмо от капитана Кроми, английского военно-морского атташе в Петрограде и по совместительству главы резидентуры английской разведки в России. «Я всегда опасался провокаторов, – пишет в мемуарах Локкарт, – поэтому я внимательно осмотрел письмо, но оно, несомненно, было от Кроми»[88].
Посетители не простые – оба офицеры высоких чинов в той самой латышской дивизии. Один из них – Берзин, начальник охраны Кремля. Латыши говорят, что готовы договориться с англичанами, так как не верят в победу большевиков и более не хотят драться на их стороне. Локкарт едва сдерживает свои эмоции. Просто невероятная удача – столь нужные люди пришли сами. Он выдает красным командирам около 1 млн 200 тыс. рублей для подкупа других латышских офицеров и отправляет их к Сиднею Рейли. «Два дня спустя, – вспоминает Локкарт, – Рейли сообщил, что переговоры проходят гладко и что латыши не намерены идти ко дну вместе с большевиками. Он надеялся с помощью латышей организовать после нашего отъезда контрреволюционное восстание в Москве»[89].
86
87
89