На следующий день адмирал Мордвинов обедал у великого князя. После обеда, когда граф, адмирал Мордвинов и я выходили в апартаменты графа Панина249, адмирал Мордвинов мне пообещал сделать со своей стороны все возможное и уверил, что все упомянутые мною снасти уже находятся в Кронштадте. Не без труда я покинул графа Панина, у которого уже не было более до меня дел, но после недельного отсутствия я обнаружил, что в Кронштадте сделано было очень мало.
Более всего меня поразили два линейных корабля, которые первыми уже были килеваны. На них не взяли ничего из их провизии, хотя приказы были даны и там не имели никаких иных дел. Несмотря на заверения адмирала Мордвинова, то, в чем он меня убеждал, оказалось неправдой: снасти все так же находились на складах в Санкт-Петербурге.
Уже некоторое время я имел при себе нового переводчика, или секретаря, который понимал оба языка, но был малодостойным человеком. Звали его Ньюман250. В сезон деловой активности он был занят с английскими купцами, помогал в проверке счетов и учил нескольких детей в [Английской] колонии (factory)251 читать и писать; тем и зарабатывал на пропитание. Он был в восторге от моего предложения платить ему 100 фунтов стерлингов в год. И поскольку теперь я имел все основания ожидать, что мои распоряжения будут правильно переведены, я выпустил следующий приказ, поняв, что недостаточно общего приказа, сделанного, когда я только принял на себя командование. Обладая достаточными полномочиями от императрицы, я осознал, что только угрозы заставят людей, с которыми я имел дело, худо-бедно исполнять свои обязанности. Не было и речи о том, чтобы они напрягали свои силы, а все, что они знали и о чем пеклись, прикрываясь Морским уставом Петра Великого, – это последовательно противопоставлять статьи Устава моим приказам. Они придирались к каждому приказу, который я выпускал, но следующий приказ просто привел их в ярость252:
От его высокопревосходительства контр-адмирала Элфинстона, командующего в Кронштадте.
По имянному Ее императорскаго величества приказу, мне сообщенному, которым велено эскадре, мною командованной, в совершенстве привесть с наискорейшею поспешностью и не быть никакого недостатка в должности вас самого253, офицеров ваших и корабельных ваших служителей, того ради сим вам велено следующее наблюдать под опасением вашим за ослушание, а имянно: быть вам на корабле при должности вашей каждое утро в пять часов или ранее того к смотру офицеров и служителей вашего корабля, а смотр сей учинить вам каждое утро в пять часов, об отсутствующих имянно и чинно мне репортовать, дабы их жалование и провианты зачислены были, как мною показано будет, сверх другаго какого наказания, которое за такое ослушание за благо разсудится наложить, ежели какая остановка учинена будет в поставке каких припасов или провиантов, то о тех офицерах имянно, учинающих такую остановку в службе Ее императорскаго величества, вам немедленно мне отрепортовать, дабы справится, от неимения надлежащих приказов произходит ли та остановка или от инако чего, потом чтоб офицеры те наказаны были за их небрежение по надлежащему; по учинении смотра держать вам корабелных ваших служителей строго при должностях своих даже до полудни, тогда перестать им два часа, потом опять им на работу быть даже до захождения солнца, возкресных и праздничных дней не выключая. Ордер его высокопревосходителства господина контр-адмирала Джона Элфинстона перевел Иностранной коллегии переводчик Джонсон Нуман.
Дан в Кронштадте 20/31 августа 1769 г.
Капитанам кораблей Ее императорского величества, стоящим в Кронштадте.
На следующее утро после объявления этого приказа все капитаны пришли ко мне выразить свое сильное неудовольствие. Объявляя, что невозможно подготовить суда к плаванью до конца навигации этого года, они надеялись, что я смогу смягчить что-то в строгости приказа, что они не могут и подумать служить под таким приказом и должны послать его Императрице. После минутного размышления я осознал, что, если я не смогу настоять на своей власти и хоть немного пойду на попятную, я никогда впоследствии не добьюсь подчинения приказам, пока они их не одобрят, и буду последовательно сталкиваться с такими выражениями протеста. А потому я ответил, что впервые встречаюсь с тем, чтобы нижестоящие офицеры протестовали против приказа командира, что я ожидал, что они их будут исполнять, что я сам не вижу в своем приказе ничего, что могло бы их оскорбить, но раз они угрожают, что пошлют приказ Императрице, я, конечно, сделаю это сам, если они уже этого не сделали.
249
Граф Н. И. Панин как воспитатель великого князя жил при покоях своего воспитанника в Зимнем дворце.
250
Подробнее о карьере Джонсона Ньюмана, но без упоминания о службе при Элфинстоне см.:
251
Английская
252
Приказы Элфинстона переводил Джонсон Ньюман, здесь и далее мы приводим перевод по оригиналу: РГА ВМФ. Ф. 189. Оп. 1. Д. 9. Л. 1–1 об.