«Туда, где беспечное солнце блудит…»
Александру Орлову
Туда, где беспечное солнце блудитИ облака реет крахмал,Мы ехали молча, солдат и бандит,И дождь нам по стёклам кропал.
О том, кто чеканил, как лист – хлорофилл,Бренды «ЛогоВАЗ»-«Евросетъ»,Но так ли, как мы, он друзей хоронил,Уйдя в депутаты борзеть?
В Тойоте, похожей на старый башмак,Покрытой шершавой корой,Мы выстояли на своих рубежах,А дальше – учёт и контроль.
Сверяйте по спискам, бандит ли, солдат,Кого погубил или спас.Но полнился духом иль был пустоват,Господь разберётся без нас.
«Дёрнешь „Примы“ за магазином…»
Дёрнешь «Примы» за магазином,И пригрезится в пять минут,Будто в зареве негасимомГоды прежние вспять идут.И покажется – неужелиТак бессмысленно короткаЭволюция униженьяПрестарелого городка?
Вместо слогана – пыльный лозунг.Это в космос кидает кличДетской памяти отголосок,Дорогой Леонид Ильич.Слава утру! Врагов угробив,Горделивая, как балет,Марширует страна героев,Боевых, трудовых побед.
И опять, как на всём Востоке,Кучковаты до тесноты,Олимпийские новостройки,Поликлиники, детсады.И колец – как лучей, как будтоВетеранам под шестьдесят,И ликующему кому-тоТополя стеной шелестят,И, немотствуя в отраженье,Проржавевший скрипит шарнир:Жив и дед в ледяной траншее,И отец, объяснявший мир.И, покрытый золой и пеплом,Ты вернёшься, насквозь пробит,К фотографиям чёрно-белым,Где неистовый век трубит.
Россия
Вот идёт она от шлагбаумаМимо спящих в пыли дворнягПод мотивчика пошловатогоПримитивно тупой верняк,В драных трениках, блёклой маечке,Наблондинена, подвита,И гадают бухие мальчики,Где там ижица, где фита,
А не надо, заиндевевшие:Под пшеничку взошла куколь.Те стреляли, а эти вешали,Только разницы никакой.Здесь не росчерк, а фальшь факсимиле,Как в салонах ни процедурь:Проступает печать насилияСиняками сквозь поцелуй.
В Бургер-Кинге ли, Баскин-РоббинсеТе же самые окружат,Посочувствуют – оскоромился,Присоветуют оранжад.Но не слякотными обидами,А лишаем на лишаеДышит муза моя убитая,Горевавшая лишь по мне.
Так давай же, крути, проматывай,Заговаривай полухворь,Этой кровушки цвет гранатовый,Этой касочки – полевой.Покажи нам вторую серию,Муза русская, дуй в свирель.Бедный дом наш, увитый зеленью,Чем обугленней, тем светлей.
«Там, где жгут мои книги…»
Там, где жгут мои книги, выкрикивая «Ужо!»,И за здравие молятся там же, слегка поодаль,Где для русских цыган я, а для цыган гаджо,Ты, штатива не ставя, просто меня пофотай.Будет мокрым асфальт и небо серым-серо,Будто луч никогда не касался панельных секцийИ над овощебазой только что рассвелоИ заныло в груди хрящеватое солнце, сердце ль.
Здесь без разницы, кто ты, заводчик иль конокрад.Просто те ненавидят этих, и вся морока,И туманно похожий на шестерню коловратПопирает кресты с ухмылкой оксюморона.Говорят, постмодерн: зазеваешься – украдутИли как-то иначе навалятся и обманут.Не тебя ли заждался в казённых дождях травмпункт,Замерзая в унылых московских снегах, как мамонт?