Неожиданно в воздухе пахнуло чем-то неприятным, я закрутил головой и только потом понял, что это так любимый султанами самшит. Очень специфический запах, кажется, из-за каких-то особенных эфирных масел. На мой взгляд так просто вонь. И это не считая того, что само растение еще и частично ядовито.
Красивое и ядовитое. Я почему-то вспомнил Стерву. С тех пор как она сбежала, от нее не было ни слуху ни духу… И плевать на нее! Я собрался и бросился вслед за остальными к воротам. Уже через минуту мы вместе ударили в штыки попытавшихся остановить нас турок. Сине-зеленые мундиры, красные фески и черные узкие усики. Сразу становилось понятно, кого копировал Абдул-Меджид, когда начал свою военную реформу.
— Вылитые французы, — один из казаков прошелся по раненым, добивая их.
Не зря, один из врагов только притворялся убитым. Увидел, что происходит, начал кричать, что он эфендик, что он все сделает, но… Тишина была важнее языка. Не зря же мы до сих пор ни разу не использовали огнестрел внутри дворца, только холодное оружие.
— Дальше! — махнул рукой Степан, и наше отделение продолжило свой бег.
Пока все тихо, ни одного выстрела. Ни у нас, ни у остальных. Мы снова столкнулись с небольшим отрядом турок, и на этот раз даже мне достался один. Неужели удача сегодня на нашей стороне? Подумал… И в тот же миг где-то в стороне взлетела вверх сигнальная ракета. Красный дым… Его мы смогли добиться, добавив в сигнальную смесь нитрат стронция. Для зеленого цвета — нитрат бария, и, если бы 3-е отделение взяло султана, оно бы запустило именно такую ракету.
А красный — значит, что-то пошло не так, причем настолько, что секретность перестала играть хоть какое-то значение.
— Все равно берем и перекрываем ворота! Ждем деталей от «Адмирала Лазарева»! — я перехватил командование.
Ефрейтор Николаев — опытный мужик, он точно знает, что мне понадобятся детали, так что, уверен, кто-то из его отряда уже сидит с фонарем, и как только наверху сообщение примут, его тут же перешлют нам. Эх, жалко, что мы так и не успели довести до конца опыты с радио, насколько все было бы быстрее. Чертовы лампы, кто бы знал, что в такой простой идее столько подводных камней!
— Может, отступим? — Степан выглянул за угол и показал на пальцах, что там собрался почти целый взвод защитников дворца.
— Отступим — зажмут, — я покачал головой. — И под вражеским огнем никакой «Адмирал Лазарев» нас не заберет. Так что брать ворота и держать периметр. По-другому никак!
Судя по плану дворца, чтобы обеспечить безопасную посадку дирижабля, нам придется не только третьи или вторые ворота взять, а добраться аж до первых… Хотелось верить, что до этого не дойдет.
— Ракету? — Степан еще раз выглянул за угол. — Они построились, всю стену перегородили.
— В лоб полезем, подстрелят стрелка, — задумался я. — Может, снизу?
Почти все сражения в это время происходили на плоскости, и планировать атаку или защиту в трехмерном пространстве пока было просто не принято. На тренировках это часто помогало моим отрядам, но сейчас… Лучше положиться на мнение настоящего боевого офицера.
— А ведь точно, — Степан рубанул рукой. — Пахом, Игорь, давайте вниз.
Два казака закрепили на спинах по одной из взятых с собой мин. Для них тем временем скинули веревки, и две беззвучные тени скользнули вниз. Я хоть и следил за ними, но уже через пару секунд упустил казаков из вида, словно те растворились в сумраке дворца. Несколько минут ожидания, и вот стену тряхнуло. Все собравшиеся перед нами охранники дворца оказались погребены под завалом. Из сотни выжило меньше десятка, и их мы, уже не скрываясь, сняли из винтовок.
— Молодцы! — поблагодарил я вернувшихся Пахома и Игоря.
— Спасибо, господин капитан! — тут же вытянулись парни.
— Как так удачно подорвать получилось?
— Мы сначала хотели на стене мины закрепить, как на тренировке. Но там сточная канава шла прямо под кладкой, ну мы и решили, что так даже лучше будет.
— Правильно решили… Но это еще не конец.
Пыль после взрыва начала оседать, открывая путь дальше, и мы снова рванули вперед. Турки попытались укрепиться в какой-то тонкой высокой башне, но и ее мы тоже взорвали. Впереди были ворота, и там уже стояли наши. Четвертое отделение заметило сигнал, что у группы захвата все пошло не по плану, и решило отступить. Не с пустыми руками. Пять огромных сундуков, забитых чем-то тяжелым, стояли у стены, радуя глаз и наполняя сердце теплом. Наверняка ведь золото, и если удастся его вытащить…