Вы решили сплясать джигу на
шкуре убитой медведицы? Но медведица слишком давно попала в свой капкан, он вросся, я могла с ним ходить и давить шакалов. И приходилось скрывать свою хромоту. Теперь вы знаете, что у меня трагедия в семье. Что я потеряла сына. Это случилось давно, последний раз мы – семья – пытались восстановить с ним отношения в 2018. Да, я скрывала, как это будет делать любой нормальный человек. Продолжала оплачивать его налоги, долги и прочее. Свадьбу оплатила. Покупала молодой семье билеты в Берлин. Наверное, надо было жёстче, надо было раньше послать. Но я мать, я надеялась
Парадокс в том, что новое
о России теперь открывается не в самом путешествии, а в литературе. Потому что и 20, и 30 и 50 лет назад, путешествуя по России, ты видишь особую консистенцию пыли на проселках ( она отличается от пыли на дорогах Испании или Чехии), видишь борщевик, одни и те бесконечные густые рощи в плотной паутине, серые подгнившие от многовековых дождей заборы, и когда добираешься до самой заповедной ее глубины, то там обнаруживаешь только трудолюбивого таджика, торгующего какой-то рванью с деревянного ящика у щербатой стенки какого-то административного здания. Больше там ничего нет. В этой глубине. Но зато Россия открывается в 'мире литературы'. Поэтому помаешься денек, болтаясь с писателями по жаре, отмахиваясь от полчищ слепней и вдыхая родную, с детства знакомую на вкус пыль, выпьешь с ними водки, а утром проснешься с рассветом и начнешь читать Снегирева или Минаева. И вот тут-то что-то новое о России и открывается.
Photophp
в юности я думала: «Как хорошо, что я не живу в таком мире». Читая сейчас я думаю: «Именно в таком мире я сейчас живу». Оруэлл гениальный провидец. Только он писал не про СССР, он писал про сегодняшний мир. Не только про сегодняшнюю Россию, в которой я живу, все значительно страшнее. Он провидел мир будущего, мир 21 первого века. И не имеет значения в какой части земного шара читатель сейчас откроет эту книгу.», он увидит в зеркале себя, а за свой спинной ландшафт из романа «1984», а перед собой плакат: «Большой брат следит за тобой».
Двадцать второй день подряд, не
смотря на проливной дождь, тысячи людей продолжают выходить на улицы Хабаровска. И добавить тут в принципе нечего, хабаровчане всё сказали сами. Просто нужно зафиксировать, что в 2020 году, когда апатия поразила всё живое, когда ощущение, что здесь так было и будет всегда, убило все надежды на какие-то перемены, есть Хабаровский край, который знает, что он прав, и ежедневно отстаивает свою правоту. Если правда на твоей стороне, значит, ты должен её защищать. Ведь ты прав, что может быть важнее этого? По хорошему наивная вера, что добро восторжествует – то, чего так не хватает нашему циничному, разучившемуся мечтать обществу. Вот это, казалось бы, очевидное, но забытое чувство собственной правоты и какой-то высшей справедливости всей стране подарил Хабаровск. И это самое светлое, что произошло в безумном двадцатом году
А за старого правителя никто
так не выйдет. Разве что работники коммунальных служб за денежку. Никто не будет под барабанный бой без всяких инструкций из АП скандировать 'Я-мы Владимир Путин'. Никто. Ни в Хабаровске, ни в Москве, ни где. Наоборот, все скандируют обидные кричалки и носят еще более обидные плакаты... Быть может на секунду он сравнит Фургала с Варравой, а себя... Да нет, старый правитель ведь не забыл своей жизни, такое сравнение он отбросит. Но все больше в сердце горечи, горечи и зависти... Ничего не помогло, ни бряцанье гиперзвуковым оружием, ни патриотические статьи - его презирают и требуют уйти по добру - поздорову, а арестованного за убийство губернатора любят и ради его свободы готовы на жертву те самые глубинные люди, те самые простые сибиряки на которых он еще так недавно надеялся и которые были с ним так солидарны... Как тяжко, когда снедает зависть. А тебе уже под семьдесят. И изменить ничего нельзя. И только будут расти и шириться улюлюканье и свист... А ведь могло быть иначе. Как у этого, который сейчас под следствием, и имя которого вдруг узнал весь мир - 'Я, мы Сергей Фургал'... И старый диктатор ясно понимает, что силой народ любить не заставишь, а денег жалко, ведь нужно много денег, очень много. Они есть, упрятанные по всему миру верными дружками, но их очень жаль... Да и деньгами покупается любовь только проститутки. И за деньги десятки тысяч людей не пойдут под дождем с твоим именем на устах. Жизнь проиграна, печально... Впрочем, есть еще одно, что может заставить будущих историков говорить с уважением о старом диктаторе. Всего два слова. И ты их слышал в самом начале своего долгого пути и начал свой путь благодаря этим словам когда-то двадцать лет назад. - 'Я ухожу...' Эти слова могут стать победой над неправедным прошлым, победой над разъедающей печень завистью. Могут стать самой главной победой - победой над собой.