в России государство и общество
сначала разошлись, а потом незаметно поменялись местами. Государство безответственно, инфантильно, разрушает любые независимые институты, натравливает одних граждан на других, то есть действует иррационально. Вся прагматика этого государства сводится к удержанию власти. Ради чего? Какой ценой? Это уже слишком сложные вопросы, на которые никто не собирается давать ответ. Вместо ответа в лицо летит пурга. Активная часть общества, оппонируя хаосу и произволу, вынуждено действовать рационально, настаивать на том, что все-таки норма существует, этика не пустой звук. По сути, общество в России подменяет собой мертвые институты. Оно – единственный живой субъект в мире геополитических призраков и пост/имперских мифологий.
Светлане Алексиевич. Дорогая Светлана, конечно,
мы не можем молчать, да и не молчим, хотя голоса не всегда проходят сквозь шумовую завесу. Трудно (да и возможно ли в принципе) найти сколько-нибудь умного, как минимум вменяемого человека, который не был бы солидарен с народом Беларуси и не презирал пародийного диктатора, лжеца, насильника, губящего страну, разлагающего государство и унижающего граждан. Я верю, что у вас получится - медленно, упорно, мирно. И это будет новая страница в истории европейской свободы.
Ответ писательницы Людмилы Улицкой на
обращение нобелевского лауреата Светланы Алексиевич к российской интеллигенции: 'Дорогая Светлана! Белоруссия сегодня переживает то, что, по всей вероятности, придется пережить через какое-то время и России. Для всех нас события последних недель в Белоруссии - модель нашего скорого будущего. Причем модель хорошая. Спокойный и, как нам казалось всегда, довольн...о инертный народ оказался более чутким к зловещим аппетитам власти в лице бездарного диктатора и высказался самым достойным образом, собравшись многотысячной демонстрацией на площади перед резиденцией правителя для выражения своего мнения. Мирной демонстрацией, без битья витрин и поджога автомобилей. В основе этого протеста, как мне представляется, лежит чувство собственного достоинства людей, которые не хотят больше мириться с властью очумевшего от неограниченной власти недалекого, малообразованного человека. Ни одной минуты своей жизни мне не нравилась власть. Никакая - ни сталинская, ни послесталинская, ни весь хоровод последующих наших лидеров, ни власть послесоветская, путинская. Но опыт жизни советского человека, прожившего большую часть своей жизнью под барабанный бой бесстыжей пропаганды, дал мне хороший иммунитет. Я не один раз говорила - да, мы сегодня живем просто в 'золотом веке', если сравнить нашу жизнь с жизнью наших родителей и дедов. Рухнул железный занавес, открылись границы, информация о жизни мира, всегда скрываемся в советское время, хлынула потоком, и всякий, желающий ее получить, просто нажимает кнопку в своем компьютере. И аресты аккуратные, точечные, без сталинского размаха... События в Белоруссии разрушили мою идиллическую картину жизни: стало очевидно, как власть выпускает зубы, когда чувствует угрозу своему бессрочному и беззаконному существованию. Как это ни удивительно, белорусские граждане оказались более чувствительны к аморальности и бесстыдству власти, и чувство собственного достоинства перевесило инерцию, страх и ту социальную лень, в которой по большей части живет все постсоветское пространство. Все мы - говорю о моих друзьях, единомышленниках, которых немало - с величайшим напряжением следим за всеми новостями, которые поступают сейчас из Белоруссии. Знаем и про аресты, и про появление новых замечательных лидеров, и понимаем, что в вашей стране произошло событие, которое завтра может произойти и в России. Я шлю тебе сердечный привет, желаю здоровья и сил, желаю тебе жить в стране, свободной от тупой и тошнотворной власти. И себе, дорогая моя, желаю того же. Обнимаю, Люся Улицкая'.