Виктор Шендерович:’Александр Герцен в свое,http://media-cdn.list.ly/production/190614/2789484/2789484-viktor-shiendierovich-alieksandr-giertsien-v-svoie_600px.png?ver=3466034020,https://www.facebook.com/russkayazhizn/posts/635843260092637,”Виктор Шендерович:’Александр Герцен в свое время заметил: «Государство расположилось в России, как оккупационная армия». Универсальная формула… Между империей и цивилизацией- В России сегодняшней – две России, у которых почти нет ничего общего. Есть та, что традиционно ориентирована на европейские ценности, поскольку мы уже несколько веков учим европейские языки, ориентируемся на Европу и т.д. И есть другая Россия, намертво застрявшая в феодально-имперском сознании. Империя и цивилизация сталкиваются на просторах времени… Россия времен Путина – безусловно, тревожная симптоматика живучести имперского российского гена! Российская империя в отличие от цивилизации достигла своего пика в середине ХХ века, после Второй мировой войны, когда на паях с Америкой мы владели миром. Полумиром владела эта империя! И, конечно, это была именно империя! В том-то и заключается наша ошибка 1991 года, ошибка моего поколения по крайней мере… Мы полагали, что все дело в КПСС, в СССР. Что мы имеем противника в лице коммунистической идеологии, которую надо победить. Ну, победили. И оказалось, что поменяны лишь одежды. Мы удивительным образом не понимали тогда такой простой (для нас сегодня) вещи. Собственно коммунистической идее жизни в Советском Союзе было два десятилетия. Уже к середине 30-х был разгромлен и расстрелян Третий интернационал. В начале 40-х годов Сталин вернул все русские военные ордена, погоны... И тост поднимал – за великий русский народ! Это была в чистом виде имперская тема. Это была русская империя, достигшая своего пика под красным знаменем. Цивилизация же погибала. Она была расстреляна, выгнана вон, рассеяна по земле, деградирована… И здесь парадоксальный случай. Ибо, как только мы хотим предложить что-нибудь на экспорт, торгануть брендом России, бойкий федеральный коробейник выкладывает на лоток – что? Память о великой цивилизации! Что мы демонстрировали миру на открытии Олимпиады в Сочи? Чем Россия хвасталась перед миром? Не Лубянкой же и не ГУЛАГом: Наташа Ростова, Серебряный век, Ахматова, Чехов, Менделеев! Империя выволакивает на рынок и успешно втюхивает миру в пиаровских целях цивилизацию, которую она убила. Потому что у власти сегодня, повторяю, как раз те, кто убивал эту цивилизацию! Чеховских сестер изнасиловали в 18-м году революционные матросы. Потомки чеховских и набоковских персонажей – Прозоровых, Годуновых-Чердынцевых – если живут, то живут явно не в России. Здесь – потомки лакея Яши и Расплюева. Путинская империя торгует образами мертвой цивилизации. Это так же, как если бы сегодняшние греки гордились Сократом и афинской школой… Причем еще наглее и глупее, потому что нынешние греки хотя бы не уничтожали свою цивилизацию сами! Это, конечно, парадокс, еще не осознанный нами. Большинство россиян искренне считают себя частью цивилизации, давшей миру Льва Толстого. Но от Льва Толстого нам, сегодняшним, прилетает прямым в голову! Просто нокаутом с каждого поворота. В его отношении к православию и патриотизму, с его отношением к Петру, к империи и имперскому гену… Поэтому, кстати, столетие со дня смерти Толстого в России отметили очень скромно, спустили на тормозах… Наш доминантный ген – имперский, а не толстовский. Отсюда и успех Путина. Да, это нам родное, это у нас все время чешется. Это легко подкупает пустоватые головы – величие! Причем представление о величии связано именно с имперской темой. ...Только когда возникает необходимость игры на имперских струнах, мы вспоминаем о русском языке, ущемленной русской культуре... ..Тема защиты цивилизации противоположна имперской теме. Ключевский, говоря о наших проклятиях, заметил, что мы как цыгане, которым легче заселить новые территории, чем обустроить старые. И в этом смысле бескрайние российские просторы сыграли с нами злую шутку. Как заселялась Россия? Уходом наиболее активных и вольнолюбивых крестьян из-под феодальной власти после очередного приступа крепостничества. Люди снимались и уходили на восток, где были свободные территории. Экстенсивное развитие. Легче было уйти! Александр Герцен в свое время заметил: «Государство расположилось в России, как оккупационная армия». Универсальная формула… Кстати, при любой оккупации большинство существует вполне благополучно. Партизаны, сопротивление – это удел меньшинства. Остальные приспосабливаются к любой власти. И эта приспособляемость – объяснение всех 100-процентных рейтингов всех авторитарных лидеров. При ближайшем рассмотрении вся эта поддержка умещается в формулы «пропади они пропадом» и «моя хата с краю». В советское время была в ходу такая шутка: «они делают вид, что платят нам зарплату, мы делаем вид, что работаем». Шла параллельная жизнь. Оруэлл называл это двоемыслием. «Они строят коммунизм, ну и пусть. Для того чтобы нормально жить – надо поднять руку? Хорошо, я поднял руку. Можно опустить? Опустил…» Это был контракт между государством и обывателем. Мы знали, что мы их не избираем, что они навсегда. И в советское время мы их не избирали, и сейчас (для большинства населения) они – навсегда. Был, правда, короткий период свободы, когда начали привыкать к тому, что выбираем, но Натан Эйдельман предупреждал: «свободы» в России длятся 10–12 лет. Он умер в 1990 году, точно предсказав срок новой русской свободы. ...Симптоматикой чего является Путин? Если не воспринимать его как «доктора Зло»... Хочу вспомнить старую и печальную мысль одного из наших историков о том, что русская цивилизация не победила татар, а просто взяла себе татарский инструментарий. Сегодняшний путинский федерализм – это тот же ясак, собирание дани с земель. Русские князья были наместниками татар, тогдашними «губернаторами». Просто «Кремль» был в ставке Чингисхана, вот и все. Потом выяснилось, что мы можем обходиться без татар: сами прекрасно владеем инструментом насилия. Сами можем убивать, выжигать города... Московское княжество прекрасно это делало, на фиг нам Батый! Вот тогда и сложилась эта самая «оккупационная армия», с которой Герцен сравнил наше государство. А как же традиции демократии, которые возникали параллельно с Ганзейской унией? Самоуправление по типу Новгородского вече – это ведь тоже русская традиция! Тут мы подошли к лингвистической ловушке, которой пользовалась советская и пользуется российская власть для запугивания либералов. Это звучит так: «Вы еще скажете спасибо, что мы вас охраняем от народа. Если дать волю народу – ого-го! Вы же понимаете, какие у нас традиции…» На это стоит заметить, что традиции у нас очень разные. Есть Новгородское вече и есть Малюта Скуратов. Шариков и Швондер – наша традиция, но профессор Преображенский и Борменталь – тоже наша традиция! Так почему же, говоря о русском народе, мы непременно имеем в виду Шарикова? Почему по умолчанию не имеем в виду профессора Преображенского? Потому что Преображенского расстреляли. Его расстреляли, и доминантой стал Шариков, вот и все. Чуть подробнее про это. Профессора расстреляли, пожалуй, в 1929 году, Борменталя – в 1932-м, а в 1937-м Шариков шлепнул Швондера. Вот и объяснение, почему фильм «Собачье сердце» драматичнее и даже цельнее по-своему, чем повесть Булгакова. Повесть была