Facebook,"О русской жестокости Фейсбук в эти дни производит тягостное впечатление. Слишком многие, кажется, надеются, что, высказавшись наиболее мрачно по поводу будущего эрефии и прокляв язык, на котором говорят, они снимут с себя что-то вроде вины или ответственности. Не важно что, не снимут, только продемонстрируют слабость, не уверен, что простительную. Потому что мы не первые, кто сталкивался с похожими явлениями, а может быть, и худшими, вот, например, пара цитат. «Люди, которых я привык уважать, спрашивают: что я думаю о России? Мне очень тяжело все, что я думаю о моей стране, точнее говоря, о русском народе, о большинстве его. Для меня было бы легче не отвечать на вопрос, но - я слишком много пережил и знаю для того, чтоб иметь право на молчание». «Я думаю, что русскому народу исключительно - так же исключительно, как англичанину чувство юмора - свойственно чувство особенной жестокости, хладнокровной и как бы испытывающей пределы человеческого терпения к боли, как бы изучающей цепкость, стойкость жизни. В русской жестокости чувствуется дьявольская изощренность, в ней есть нечто тонкое, изысканное. Это свойство едва ли можно объяснить словами «психоз», «садизм», словами, которые, в сущности, и вообще ничего не объясняют. Наследие алкоголизма? Не думаю, чтоб русский народ был отравлен ядом алкоголя более других народов Европы, хотя допустимо, что при плохом питании русского крестьянства яд алкоголя действует на психику сильнее в России, чем в других странах, где питание народа обильнее и разнообразнее. Можно допустить, что на развитие затейливой жестокости влияло чтение житий святых великомучеников, - любимое чтение грамотеев в глухих деревнях». А дальше Горький, вы, конечно, узнали его статью «О русском крестьянстве», приводит сотни примеров изобретательной жестокости русского человека, явленной во время Гражданской войны, а впрочем, до и после неё. Как справедливо указывает Горький, в русской жестокости не было никакого смысла, она была нецелесообразна, избыточна, это были пытки не для того, чтобы узнать военную тайну или секрет, а просто, чтобы испытать радость от мучений чужого человека. Единственное, на чем настаивал Горький, что у русской жестокости сословная принадлежность, писатель видел в ней крестьянскую жилку, крестьянскую смекалку, крестьянское воображение. Ему мог бы возразить историк сталинских репрессий, описывающий доскональную изобретательность пытки следователей НКВД, но внимательные исследователи уже обратили внимание, что в следователи в первой половине 30-х очень часто шли бывшие крестьянские дети, которые мстили пытаемым ими интеллигентам за колхозы и раскулачивание. Плюс, специфически крестьянский взгляд на проблему свой-чужой. Дело в том, что эта одна из давних проблем русской жизни, в которой бурный рост городов после неудачной крестьянской реформы Александра II шел за счёт массового переселения в города разорившихся и разочарованных крестьян, которые приносили в города свои привычки и устои, свои страхи и предубеждения. Селились вместе и кучно, землячествами, и воспроизводили свои комплексы и стереотипы. А главный в рамках нашей темы: недоверие к чужому. Потому что, кто может быть неизвестным на деревенской улице или в соседнем лесу за мостом, где каждая поляна – страна, а пруд – материк: враг. Кто ещё прибредёт ночью или на рассвете, если ты увидишь его в полутьме, что он забыл в русской деревне, оторванной ото всего мира, как остров в море-океане. Цыган, чтобы украсть лошадь, или враг-иноземец, ползущий отнять малую родину.",Facebook,https://www.facebook.com/michael.berg.965/posts/5356692584354380,2022-04-05 03:00:33 -0400