Facebook,"Мне периодически пишут, что переубедить Z-публику невозможно, а значит, режим непобедим. На самом деле из первого второе вовсе не следует. Я уже поднимал эту тему, сейчас немного её разовью. Речь в данном случае пойдёт исключительно об общественном мнении, силовую составляющую борьбы за власть я пока опускаю. Заставить индоктринированную аудиторию изменить свою точку зрения, действительно, очень сложно, во многих случаях невозможно. Но дело в том, что для победы это не очень-то и нужно. По-настоящему индоктринированных людей не так уж много - сильно меньше половины. Политтехнологи таких в ходе своих кампаний обычно переубедить даже не пытаются. Не считают нужным тратить на них силы и время. Профессионалы исходят из того, что работать нужно, во-первых, со своими собственными сторонниками - активизируя их и не давая им выпасть из политического процесса, - а во-вторых, - воздействуя на колеблющихся. От последних, собственно, исход схватки и зависит. Если удастся убедить критическую массу этих людей, то помноженные на отмобилизованных сторонников, они создадут ощущение динамики, которая деморализует противника. Тот вдруг почувствует, что его позиция превращается из мейнстримной в маргинальную. В философии это называется Zeitgeist. Те группы, что ему противостоят, - какими бы индоктринированными они ни были - всё равно начинают терять волю к сопротивлению. Со временем они погружаются в апатию, а затем и вообще выпадают из политики - ни на выборы не ходят, ни на митинги. Потом - после того, как оппозиция побеждает и приходит к власти, - значительная часть бывших индоктринированных начинает адаптироваться к новому порядку и новым нормам. Надо понимать, что в целом лоялисты - это очень конформистская публика, поэтому если власть не будет выглядеть слишком уж «слабой», то она, эта публика, к новым подходам вскоре приноровится. А вот если власть будет «мямлить», то бывшие индоктринированные могут стать базой для сторонников реставрации старых порядков, так что особо «мямлить» нельзя. Ну а вообще - чтобы окончательно уйти от проблемы ностальгии этой публики по «золотому веку», - должно смениться поколение. С германским нацизмом именно так и было. Окончательная денацификация Германии произошла в 60-70-х и завершили процесс дети тех, кто когда-то зиговал Гитлеру. А ещё пропаганде противостоят с помощью борьбы за повестку. Если человек боится НАТО и хочет, чтобы Путин «демилитаризовал» Украину, это вовсе не значит, что его устраивает рост цен, деградация здравоохранения и повсеместная коррупция. Пропаганда пытается увлечь народ в высокие геополитические сферы, а оппозиция должна возвращать его на грешную землю, политизируя насущные проблемы людей. Собственно это и происходило в последние годы: социум терял интерес к внешней политике и чтобы удерживать ее в поле его внимания Кремлю приходилось постоянно повышать градус напряжённости. Закончилось это, как известно, «спецоперацией». Утратив динамику, последняя уходит сейчас из народной повестки. Когда-то то же самое происходило с Афганской и Чеченской войнами. Если год назад, в марте 2022-го, отвечая на вопрос о наиболее запомнившихся событиях месяца, события, связанные с СВО, называли 75 процентов респондентов «Левада-центра», то в феврале этого года таковых было всего 25 процентов. В целом, у авторитарной пропаганды есть всего два механизма воздействия. Первый когда-то описал Гитлер. Его суть в том, что чем чудовищнее ложь, тем скорей ей поверят. Фюрер учил, что обыватель скорее поверит большой лжи, чем маленькой. В малом он и сам, дескать, может соврать, а вот соврать по-крупному он побоится. Большая ложь просто не придет ему в голову. Поэтому он даже представить себе не может, чтобы кто-то другой был способен на столь чудовищное враньё. Указанный механизм не универсален. В конкурентном информационном поле он быстро ломается. Сам обыватель может и не способен поверить в то, что пропагандист может лгать настолько нагло, но специалист из оппозиционного лагеря с фактами в руках способен его в этом убедить. Наглая ложь ведь впечатляет масштабами, но не качеством аргументов и доказательной базы. Если позволить кому-то начать разбирать эту ложь на составные части, то от её величия скоро не останется и следа. Конечно, это произойдёт не сразу. Как я написал выше, сначала осыплется периферия, ядро индоктринированной публики ещё будет держаться. Осыпание периферии, однако, породит негативную динамику, которую власть себе позволить не может. Именно поэтому вторым важнейшим инструментом пропаганды являются репрессии. Без них та работает плохо, превращаясь в простой пиар. Зато когда этот инструмент есть, когда из-за плеча пропагандиста выглядывают росгвардеец и следователь, а за их спиной маячит сотрудник ФСИН со шваброй в руке, то тут обыватель вдруг начинает со страшным вниманием этого пропагандиста слушать. Слушать и кивать головой: «Ну почему же! Я очень даже с этим согласен! Скорее всего так и есть!» Чтобы всё в этой схеме сработало гладко, носитель альтернативной точки зрения должен быть объявлен врагом и отправлен в тюрьму. С тем, чтобы любой, собравшийся было к нему прислушаться, быстро одумался. Строго говоря, к умению убеждать всё это отношения не имеет. Запугивание - это не убеждение. Главная проблема использования страха в политике заключается в том, что боятся в основном люди слабые. Людей сильных и принципиальных попытки разговаривать с ними языком угроз только злят. Превратив силу в главный сущностный инструмент воздействия на общественное мнение, власти сами создают водораздел: те, кто боится, - по одну сторону; те, кто не боится, - по другую. В результата возникает разница в качестве человеческого материала: за власть - публика пассивная и боязливая; за оппозицию - настоящие пассионарии. А ещё надо иметь в виду, что страх - негативное чувство и люди от него устают. Он их попросту выматывает. Поэтому привлекательность лозунгов нормализации политического процесса, прекращения репрессий и истерики, под которыми выступает либеральная оппозиция, будет только расти. Ну и последнее: боятся всё-таки сильного, а после поражения в Украине Путин сильным выглядеть больше не будет. Жестоким - да; сильным - нет. All reactions:181Tatiana Guliaeva and 180 others",Facebook,https://www.facebook.com/abbas.gallyamov/posts/pfbid0vvgiEf2sh3Q5MkQf3tU5BRMecuXpN3pDgPenVEhJg7v2jioWGfsva7ye67rfF9nyl,2023-04-01 06:22:43 -0400