Все-таки это супер-история про Z-поэта... - Tatiana Voltskaya | Facebook
July 02, 2024 10:09
«Вся опубликованная до 1 августа 1990 года... - Алексей Венедиктов | Facebook
«Вся опубликованная до 1 августа 1990 года литература, в том числе авторства Артура Конан Дойла, Михаила Булгакова, не будет подпадать под закон о пропаганде наркотиков» — депутат Крашенинников Доброжелательненько
«Вся опубликованная до 1 августа 1990 года... - Алексей Венедиктов | Facebook
July 02, 2024 10:08
«Старые тихие» и «новые громкие»
И молчать, как известно из того же проницательного Галича, можно по-разному — есть те, кто молчат «против», а есть те, кто «за». Можно с фигой в кармане, а можно без. Здесь тоже есть свой нюанс. Из классики политической науки известно, в чем состоит разница между авторитаризмом и тоталитаризмом. При авторитаризме можно просто молчать, как это было в довоенный период, когда еще внутри России технически и физически были возможны протесты и работали независимые медиа. Тоталитарный же режим требует соучастия в своих ритуала и практиках. Пусть не тотально, но требует подачи голоса за него или расплаты телом уходящего в окопы мужчины. И вот получается, что в тоталитарной системе те, кто не соучаствуют, обмениваются долгими понимающими взглядами и ходят на похороны, уже сопротивляются. Иначе откуда взялись все эти люди внутри России, которые на глазах у «новых громких» стояли в очередях за тем, чтобы поставить подпись за Бориса Надеждина, открыто, при соглядатаях и цифровых системах слежения, выходили с цветами и поминальным свечами после смерти Навального, пришли на Борисовское кладбище? И этих людей мы назовем «тихими»? Работающих в России врачей, адвокатов, профессоров, учителей, социологов, книжных издателей, редакторов, журналистов, писателей, режиссеров и представителей прочих профессий с либеральными взглядами? Разумеется, многие из них не молчат, но, возможно, с точки зрения «новых громких» высказываются или действуют недостаточно шумно. Назовем «новыми тихими» и тех, кто потребляет их продукцию и услуги, пока их не запретили, потому что этот тип потребления (с намеками, с фигами в кармане и проч.) дает им утешение и чувство локтя (и нечего здесь стесняться пафосных слов)? Они не одни, кто-то остается с ними здесь, в России. Откуда взялись перестроечные активисты и народные фронты во второй половине 1980-х? Почему все, за исключением открытых диссидентов, в том числе в союзных республиках, молчали до той поры, пока свобода сама не стала мейнстримом и чуть ли не модой. Будем честны — молчали до того момента, пока не разрешили говорить СВЕРХУ. Откуда чуть ли не миллионные демонстрации при Горбачеве, а затем выступления и против самого генсека и президента? Оттуда — Горбачев разрешил. До того, как не началась революция сверху, не начиналась революция снизу. И так было всегда в истории России и Советского Союза. Помимо того, что «новые тихие» не самый удачный термин для обозначения обычных людей, которые живут в России и вынужденным образом по-разному адаптируются к внешним обстоятельствам, это еще и новая разделительная линия: мало нам уехавших и оставшихся, девяностодесятников и антидевяностодесятников и проч. Не случайно «дискуссия» вокруг термина идет под справедливой вывеской «медиасрач» или просто «срач». Толку от этого никакого, кроме еще одного повода для радости в кругах «громких» и «тихих» путинистов.