"Владимир Пастухов — Персонально ваш — Эхо Москвы, 01.03.2021","Навальный отправился в колонию. И поскольку дни много говорят, что власть пытается сбить повестку. А само нахождение Навального в колонии лишит повестки общероссийской такой фигуры, как Алексей Навальный, забудут ли о нем? В.Пастухов― Это два разных вопроса: лишит повести — и забудут ли о нем. Не забудут и не простят, no chance, как говорится. То есть посадив его в тюрьму — наоборот, его мифологизировали. И он теперь не Алексей Навальный, а он как товарищ Нетте — человек и пароход. Теперь любой разговор о чем бы то ни было, будет начинаться с того, что «там же есть Навальный, который сидит». Поэтому его, конечно, не забудут, и, наоборот, о нем будут помнить гораздо больше, чем он был на свободе. Но влиять на повестку о туда он сам по себе не сможет. Будет влиять на повестку мир о Навальном, а не сам Алексей Навальный. А.Соломин― Объясните, пожалуйста, что это значит. В.Пастухов― Это значит то, что в нашем как бы политическом пространстве появляется некий элемент как неправовая, незаконная расправа над соискателем президентского кресла, борцом за власть Алексеем Навальным, который превращается в такую «железную маску» политзаключенного, и который является, сколько он будет жить, живым укором этой власти.","Владимир Пастухов — Персонально ваш — Эхо Москвы, 01.03.2021",https://echo.msk.ru/programs/personalnovash/2797792-echo/,2021-03-04 01:58:52 -0500
Евангельский каминг-аут Навального. Внешняя и внутренняя легитимность российской оппозиции - Московский Центр Карнеги - Фонд Карнеги за Международный Мир,"Значит ли это, что Алексей Навальный переоценил свои возможности, когда возвращался в Россию? Отчасти да. Не только политическое руководство, но и политическая оппозиция может жить в информационном пузыре. И правителю, и оппозиционеру хочется верить, что он приносит другим пользу и говорит правду. Годами рассказывая, что народ находится на грани социального взрыва, начинаешь в это верить. В противном случае придется признавать неполную правоту сказанного. В этой ситуации соблазнительно истолковать десятки миллионов просмотров и миллионы сетевых лайков как выражение столь же массовой офлайновой поддержки. Но проповедуя умное голосование, Навальный сам является его объектом: многие поддерживают его против («против Путина»), а не за. Тем не менее вряд ли Навальный ехал в Россию с уверенностью, что это тут же перерастет в смену режима и быстрый приход к власти. Экстраординарное событие: покушение на лидера оппозиции, его чудесное спасение, возвращение, арест и суд над ним – требовало чрезвычайной реакции. Возвращение сопровождалось фильмом о дворце Путина – ясной декларацией, что и само возвращение адресовано лично Владимиру Путину, что это акт символического выселения из дворца его будущим наследником, который распорядится имуществом правильно. Однако чрезвычайные события не вызвали чрезвычайного протеста, и его решили свернуть. Возвращение с последующим арестом, двумя скоропалительными судами и тюрьмой – форма заявки на президентство через добровольное страдание ввиду невозможности подать ее в другом виде.",Евангельский каминг-аут Навального. Внешняя и внутренняя легитимность российской оппозиции - Московский Центр Карнеги - Фонд Карнеги за Международный Мир,https://carnegie.ru/commentary/83988?fbclid=IwAR2gy-oJmJyxsQVVC44T3EpdPg3bFaJpS9AN9iRXdLue_3jKGG8PVWhgUCc,2021-03-04 02:08:29 -0500
Евангельский каминг-аут Навального. Внешняя и внутренняя легитимность российской оппозиции - Московский Центр Карнеги - Фонд Карнеги за Международный Мир,"Не все заметили, но в ходе суда над Навальным его заявка усложнилась. Буквально начали судить одного Навального, а закончили другого. Главным этапом усложнения стало последнее слово обвиняемого на втором суде – об оскорблении ветерана, и новый взгляд на Навального со стороны западных лидеров, в том числе исключение его из числа узников совести организацией Amnesty International. Раньше Навальный презентовал себя исключительно как вождя сил будущего, которое должно покончить с кондовым прошлым и настоящим, выбить Россию из ее колеи. Он словно бы вел силу молодости в поход на зрелость и старость. Именно отсюда бесконечные сочувственные разговоры о молодых, на которых вся надежда, культ прекрасной молодежи, которую умеет мобилизовать Навальный, и образ манипулятора-крысолова, который пыталась пристегнуть к Навальному информационная номенклатура. В этот образ вписывалось и то, как Навальный пытается превратить возраст Путина в свое оружие («бункерный дед»), и насмешки над попытками СК возбудить дело против нацистов по эпизодам 1942 года («еще бы возбудили против печенегов и половцев»), и общая шутливая тональность на втором суде, как бы не признающая обиду ветерана серьезным поводом. Именно на этом походе молодости на старость и будущего на прошлое государство ловко попыталось подловить Навального на последнем суде: старость – это ветеран, а прошлое – наша великая победа. До последней речи в суде Навальный никак принципиально не опровергал этот образ вождя молодости против старости. Ответом на обвинения в агрессии против прошлого он высмеивал тех, кто манипулирует старостью и прошлым в собственных целях. Причем высмеивал в такой форме, которая должна была понравиться именно молодежи и тем, кто разделяет культ обновляющей молодости – перезагрузки через изгнание старших. Однако последнее слово на суде принципиально усложнило этот образ. Он не извинился перед ветераном, как советовали многие, но подошел к прошлому с новой для себя стороны. Российская государственность в настоящий момент держится на двух идеологических опорах. Это победа в великой войне – безусловная общенациональная ценность, на практике функционирующая как гражданская религия. И в меньшей, но тоже важной степени – традиционные ценности, которые заявлены государством как христианские. Особенностью России является то, что сопротивление всевластию государства со стороны просвещенного сословия – и это важное отличие от Западной Европы или современной Америки – тоже имеет традицию обращения к христианским текстам и ценностям. В частности, к заповедям блаженств из Нагорной проповеди, которую цитировал в речи Алексей Навальный. Происходит это по той причине, что предыдущая несвобода – коммунистическая диктатура – была антиклерикальной. В России в XX веке сформировалась особая вольнолюбивая традиция, которая соединяла христианство и свободу. В то время как современная ей западная вольнолюбивая традиция была склонна свободу и веру разделять вплоть до полного взаимного отталкивания. В современной среде борцов за прекрасное будущее это соединение освободительной и библейской риторики явно не в моде. Оно все еще встречается у классических американских республиканцев, где принимает форму разговора с позиции силы (мы сильны, потому что с нами Бог) и имеет мало общего с христианской риторикой гонимых диссидентов. В Европе такое сочетание перестало встречаться даже в мире христианской демократии. Невозможно себе представить современного западного либерального, экологического, гендерного активиста, борца за разнообразие и равноправие, пропагандиста BLM или феминизма, который обосновывает свою борьбу тем, что стал христианином и на полном серьезе цитирует Евангелия. Современные вожди борьбы прекрасного будущего с уродливым прошлым так себя не ведут.",Евангельский каминг-аут Навального. Внешняя и внутренняя легитимность российской оппозиции - Московский Центр Карнеги - Фонд Карнеги за Международный Мир,https://carnegie.ru/commentary/83988?fbclid=IwAR2gy-oJmJyxsQVVC44T3EpdPg3bFaJpS9AN9iRXdLue_3jKGG8PVWhgUCc,2021-03-04 02:09:48 -0500