Facebook,"Ручная левретка Путина Медведев в очередной раз протявкал тоненьким голоском смутные обещания кар небесных: «Это ваши выкормыши, г-да Сунак, Макрон, Шольц и Байден! И наше отношение к вам теперь такое же, как к ним. Теперь ваши страны – участники террористических актов украинского режима, а вы – прямые пособники террористов» Это реакция официального российского лица на вчерашнюю диверсию, в результате которой было повреждено несколько автомобилей и то ли погиб кто-то, то ли нет, разобраться из-за обилия дезинформации с обеих сторон решительно невозможно. Но левретка дико возмущена «террористами» и традиционно грозит страшным оружием в духе «это мы еще не начинали» - слова, которые на глазах превращаются из угрозы в мем, над которым уже смеется пол-мира, хотя смешного мало, конечно. В ночь перед диверсией «террористов» российская армия привычно долбанула ракетой по жилому дому в Украине, убив пять человек, мирно спавших в своих квартирах. Восемь человек ранены, десять, включая ребенка, до сих пор не могут найти. Но это не терроризм. Это Россия освобождает уже год жителей Украины от нацистского режима (ну и от их жизней заодно), не перепутайте. UPD Количество погибших после ракетного удара по пятиэтажке в Запорожье достигло 10 человек, среди них ребенок",Facebook,https://www.facebook.com/andrey.loshak/posts/pfbid024H2V3QVPpcHgYXsnwGRPq1azutWmjyoAkP8FnVPCAxze4rEaNYcNMN3Tjkx4up4Pl,2023-03-04 08:23:10 -0500
Facebook,"Письмо Толстого после обысков в его имении 1862 г. Августа 22. Москва. Ваше Величество! 6-го Июля Жандармский Штаб-Офицер в сопровождении земских властей приехал во время моего отсутствия в мое имение. В доме моем жили во время вакации мои гости, студенты, сельские учителя мирового участка, которым я управлял, моя тетка и сестра моя. Жандармский офицер объявил учителям, что они арестованы, потребовал их вещи и бумаги. Обыск продолжался два дня; обысканы были: школа, подвалы и кладовые. Ничего подозрительного, по словам жандармского офицера, не было найдено. Кроме оскорбления, нанесенного моим гостям, найдено было нужным нанести то же оскорбление мне, моей тетке и моей сестре. Жандармский офицер пошел обыскивать мой кабинет, в то время спальню моей сестры. На вопрос о том, на каком основании он поступает таким образом, жандармский офицер объявил словесно, что он действует по Высочайшему повелению. Присутствие сопровождавших жандармских солдат и чиновников подтверждали его слова. Чиновники явились в спальню сестры, не оставили ни одной переписки, ни одного дневника непрочитанным и, уезжая, объявили моим гостям и семейству, что они свободны и что ничего подозрительного не было найдено. Следовательно они были и наши судьи и от них зависело обвинить нас подозрительными и несвободными. Жандармский офицер прибавил, однако, что отъезд его еще не должен окончательно успокаивать нас, он сказал: каждый день мы можем опять приехать. Я считаю недостойным уверять Ваше Величество в незаслуженности нанесенного мне оскорбления. Всё мое прошедшее, мои связи, моя открытая для всех деятельность по службе и народному образованию и наконец журнал, в котором выражены все мои задушевные убеждения, могли бы без употребления мер, разрушающих счастье и спокойствие людей, доказать каждому интересующемуся мною, что я не мог быть заговорщиком, составителем прокламаций, убийцей или поджигателем. Кроме оскорбления, подозрения в преступлении, кроме посрамления во мнении общества и того чувства вечной угрозы, под которой я принужден жить и действовать, посещение это совсем уронило меня во мнении народа, которым я дорожил, которого заслуживал годами и которое мне было необходимо по избранной мною деятельности — основанию народных школ. По свойственному человеку чувству, я ищу, кого бы обвинить во всем случившемся со мною. Себя я не могу обвинять: я чувствую себя более правым, чем когда бы то ни было; ложного доносчика я не знаю; чиновников, судивших и оскорблявших меня, я тоже не могу обвинять: они повторяли несколько раз, что это делается не по их воле, а по Высочайшему повелению. Для того чтобы быть всегда столь же правым в отношении моего Правительства и особы Вашего Величества, я не могу и не хочу этому верить. Я думаю, что не может быть волею Вашего Величества, чтобы безвинные были наказываемы и чтобы правые постоянно жили под страхом оскорбления и наказания. Для того, чтобы знать, кого упрекать во всем случившемся со мною, я решаюсь обратиться прямо к Вашему Величеству. Я прошу только о том, чтобы с имени Вашего Величества была снята возможность укоризны в несправедливости и чтобы были, ежели не наказаны, то обличены виновные в злоупотреблении этого имени. Вашего Величества верноподданный Граф Лев Толстой. Обыску, как известно предшествовал донос, в котором говорилось, что в имение графа ""привезены литографические камни и краски для печатания, как говорят, запрещенных сочинений, а из кабинета и канцелярии его устроены потайные двери и лестницы… Александру II письмо Толстого было передано вместе с «всеподданнейшей справкой» шефа жандармов кн. В. А. Долгорукова от 31 августа 1862 г., где не упоминается ни о литографском камне, ни о манифесте, ни о потайных лестницах и дверях, а причина обыска в Ясной Поляне объясняется лишь тем, что в имении Толстого проживают «молодые люди» без «письменных видов на жительство» Александр II вполне удовлетворился объяснениями Долгорукова, а письмо Толстого имело своим последствием лишь то, что Долгоруков отправил тульскому губернатору П. М. Дарагану следующее письмо (от 7 сентября 1862 г.): «Государь император изволил получить от помещика Тульской губернии графа Толстого всеподданнейшее письмо, относительно обыска в июле месяце, произведенного в имении его Ясная Поляна. Мера эта была вынуждена разными неблагоприятными сведениями на счет лиц, у него проживающих, близких его с ними сношений и других обстоятельств, возбудивших сомнения, но хотя некоторые из тех лиц и оказались не имеющими для жительства законных видов, а у одного хранились запрещенные сочинения, его величеству благоугодно, чтобы помянутая мера не имела собственно для графа Толстого никаких последствий. Уведомляя Ваше превосходительство о таковой высочайшей воле, к надлежащему исполнению и представляя Вам сообщить оную графу Толстому при личном с ним свидании, прошу Вас вместе с тем передать графу, что если бы он во время пребывания полковника Дурново в Ясной Поляне находился там лично, то он, вероятно, убедился бы, что штаб-офицеры корпуса жандармов при всей затруднительности возлагаемых на них поручений стараются исполнить оные с той осторожностью, которая должна составлять непременное условие их звания» All reactions:1616",Facebook,https://www.facebook.com/mucnik.ulia/posts/pfbid0DC8v6G4R5t5HcpoStq4cwxz6RdLUDRnrNzMjKujMZnk7Z83bVoCU4Fxhm9Zkcmrql,2023-03-04 08:23:37 -0500