Марат Гельман - А вот и результат!!! ❗️Правительство ФРГ не... | Facebook
А вот и результат!!! Правительство ФРГ не признает законными выборы президента России. Скептики будут посрамлены !!! Мы молодцы.
Марат Гельман - А вот и результат!!! ❗️Правительство ФРГ не... | Facebook
March 18, 2024 07:15
AUTO-GRAPH There are many political prisoners... - Акунин Чхартишвили | Facebook
АВТОГРАФ В России много политзаключенных, а их число только увеличивается. Это аксиоматика: чем меньше свободы в стране, тем больше сажают за свои убеждения. Но Россия не была бы Россией, если бы не было людей, которые, несмотря на все риски, помогают политзаключенным: присылают еду, одежду, книги, а главное морально поддерживают и переписываются с ними. Группа таких волонтеров попросила написать письмо для отправки в СИЗО и СИЗО. В письме был вопросник под названием АВТОГРАФ. Многие заключенные не получили этого письма: тюремные цензоры не пропустили. То же самое было и во многих ответах: их не выпустили. Даже при этом было много ответов. Так много, что я составлял книгу из них. Алексей Навальный, который был одним из доноров, сейчас умер, но другие – и пусть из тех, чьи ответы до меня не дошли, – живы и нуждаются в нашей помощи. Сильное чтиво. Удивительно, что это совсем не депрессивно. Эту книгу можно купить по любой цене - низкой, высокой или очень высокой, в зависимости от ваших возможностей. Каждая собранная копейка идет на помощь российским политзаключенным. Книга была переведена на английский язык Джоанн Тернбулл и Николай Формозов pro bono. Вот что говорит Джоанна: «Как и многие люди, я бежал из Москвы — своего дома 35 лет — с одним чемоданом через несколько дней после вторжения Путина в Украину. И как многие люди, я хотел чем-то помочь, но понятия не имел как. АВТОГРАФ Бориса Акунина был ответом на мои молитвы. Это придало мне цели и силы и наполнило восхищением замечательными людьми на этих страницах. Их мужество, их порядочность, их юмор. «Политзаключенные», как отмечает Андрей Трофимов, «мотивируют тех, кто снаружи. "
AUTO-GRAPH There are many political prisoners... - Акунин Чхартишвили | Facebook
March 18, 2024 06:09
Юлия Мучник - "Не прельщайтесь выгодным для нынешних дней... | Facebook
"Не прельщайтесь выгодным для нынешних дней сравнением со сталинскими временами. В любую минуту безответственный однопартийный режим, пошептавшись в углу со специалистами в разных областях усмирения, с Богом, идя навстречу пожеланиям трудящихся, может устроить кровавую пляску и уже устраивает ее". "Многомесячным и многолетним следствием, голодом, пытками, карцерами и одиночками, ночными допросами и дневным бдением, стоянием на коленях, стоянием на цыпочках, стоянием навытяжку, стоянием по стойке смирно, стоянием с перегнутой под прямым углом поясницей, уныло и бесконечно воняющей парашей, светом тысячеваттной лампы, сжигающим глаза, и воем, разрывающим уши, холодом и жарой, арестом родных и изобличениями недавних друзей, десятисуточными конвейерными допросами, изменой, ложью, лицемерием, клеветой, перлюстрацией писем и записями подслушанных телефонных разговоров, поиском пятого угла и камерными стукачами, принудительным лечением и запрещением оказывать медицинскую помощь, плесенью на стенах камеры и бронзой в генеральских кабинетах, неотступной тоской по женщине и лишением книг, лязганьем ключей надзирателей и папироской следователя, потушенной в ухе, очными ставками и "черными воронами", нарами с прогнившей соломой и голыми электрическими проводами, вдавленными в рот, боксами, в которых можно сидеть только на корточках, и камерами, в которых можно висеть на соседях, мокрым цементным полом и склизким деревянным намордником на окне, клопом и вошью, лишением передач, запрещением курить, пересылками и этапами, неизвестностью, искушениями и соблазнами, доносом любимой женщины, доносами близких, доносами соседей, доносом дворника, доносами друзей и доносами врагов, доносами знакомых и доносами незнакомых, доносами старух и доносами детей, доносом университетского профессора, у которого ты был любимым студентом, и доносом факультетского швейцара, который любил тебя за то, что ты вежливо раскланивался с ним, доносом водопроводчика, которого ты в темноте не заметил, и доносом монтера, которому ты заплатил больше, чем следовало, доносом молодого поэта, робко постучавшегося к тебе, которого ты похвалил, и доносом пожилого прозаика, которого ты разругал, доносом неудачника, живущего в квартире слева, и доносом счастливчика, живущего в квартире справа, доносом курьера, доносом карьериста, доносом лентяя и доносом энтузиаста, доносом холерика и доносом сангвиника, доносом меланхолика и доносом флегматика, доносом труса и доносом храбреца, доносом слепца и доносом ясновидца, доносом блондина и доносом брюнета, доносом дурака и доносом умника, доносом любимого писателя и доносами любящих сослуживцев, доносом актрисы, которая тебе нравилась, и доносом ее любовника, которому ты не нравился, доносом актера, которого ты любил, и доносом его любовницы, которая не любила тебя, доносом жены твоего приятеля, которая боялась твоего разлагающего влияния, и доносом приятеля, который боялся твоего влияния на его жену, доносами пожарников, летчиков, астрономов, агрономов, жуликов, министров, кинозвезд, могильщиков, литературоведов, клоунов, кораблестроителей, пионеров и октябрят, стрелочников и живописцев, футболистов и энтомологов, венерологов, социологов, паразитологов, палеонтологов и отоларингологов, доносами доброхотными и доносами подневольными, доносами друг на друга, доносами на самих себя, доносами всей страны на тебя и на всех, доносами, доносами, доносами, доносами, четырьмя стенами тюрьмы и тюремной решеткой власти, которая судит, часто удается убедить подсудимого в том, что она лучше знает, что именно полезно отечеству". "Мир был мелок, ничтожен и пуст. Люди страдали и заставляли страдать других из-за болонок, переделкинских дач и статей в газетах. Мы только что вернулись из великих категорий жизни и смерти, добра и зла, и жизнь эта была нам чужой и ненужной. Настоящая жизнь была в тюрьме. В ней не было ничего лишнего". "Декабристы были разгромлены, потому что боролись за свободу в стране, которая всегда ненавидела эту свободу во всех классах, потому что в этой стране они неминуемо должны были погибнуть, потому что в этой стране должен погибнуть всякий, борющийся за свободу. Но всегда надо помнить о том, что если в этой обреченной стране перестанут бороться за свободу, то будет уничтожено, сожрано, вытоптано, заплевано все, что веками создавалось теми, кто оставался свободным". "Я десять раз видел смерть и десять раз был мертв. В меня стреляли из пистолета на следствии. По мне били из автомата на этапе. Мина под Новым Иерусалимом выбросила меня из траншеи. Я умер в больнице 9-го Спасского отделения Песчаного лагеря и меня положили в штабель с замерзшими трупами, я умирал от инфаркта, полученного в издательстве "Советский писатель" от советских писателей, перед освобождением из лагеря мне дали еще 25 лет, и тогда я пытался повеситься сам". Аркадий Белинков. Смерть жила рядом с ним с момента его рождения в сентябре 1921 года. Врожденный порок сердца, казалось, не оставлял шансов. Едва родившись, он был обречен – врачи, говорят, уже укрыли посиневшее тело младенца простынкой, но от прикосновения ткани оно вздрогнуло, и тогда они все-таки с трудом "запустили" сердце и дыхание новорожденного. Запустили на 48 лет, тринадцать из которых были украдены тюрьмами и лагерями. Все эти годы смерть подстерегала его повсюду. В косых взглядах знакомых литераторов, в строчках рецензий, которые раз за разом превращались в доносы, в лагерях, на этапах, в больницах, в азартных спорах, и даже на обычных лестницах, подъем по любой из которых мог стать для его сердца последним. Нужно было обладать каким-то невероятным внутренним неистовством, чтобы выжить. И уже в детстве он нашел территорию, которую будет защищать от смерти. Это была литература.