Семь месяцев назад меня похитили
из собственной квартиры и отправили в политическую ссылку. В принципе, никто не скрывает из тех, кто находится вокруг меня, что это политическая ссылка с целью запугать меня, запугать всех молодых людей, которые в России интересуются политикой, которые оппозиционны к нынешней власти. Меня отправили в ссылку в Арктику. Более того, меня отправили в самую глубь Арктики, чтобы я не мог поддерживать связь и общение со своими коллегами по Фонду борьбы с коррупцией. Чтобы я не мог поддерживать общение со своими родственниками, близкими и дорогими мне людьми. Фактически, я реально отбываю политическую ссылку. Люди, которые поддерживают и интересуются моей историей со всей страны, присылают письма и книги, в которых реально какие-то диссидентские истории, как высылали за много-много верст оппозиционеров в предыдущие времена, и сейчас реально времена вернулись. Какое-то уголовное дело нынешняя власть на меня составить пока не смогла — пока что, повторюсь, — мы не сомневаемся в их успехе. Поэтому решили меня вот так изолировать на год. Ну ладно, отправили в Арктику, я как бы парень большой, я выдержу все эти физические и психологические испытания, но меня изощренным образом закинули на какой-то пост, который находится практически в 300 километрах от ближайшей местной цивилизации, где хотя бы есть телефонная связь. То есть меня лишили даже элементарного: в 2020 году, в XXI веке я лишен возможности разговаривать по телефону раз в неделю один час, как это положено всем военнослужащим. Я лишен доступа даже к таким базовым вещам, как вода: я хожу за несколько километров каждые пару дней, набираю и тащу 49-литровую канистру с водой, и еще два бойца тащат такие же канистры для того, чтобы у нас была вода. Я лишен электричества: у нас стоит бывший тракторный генератор, который мы заправляем каждые пару часов солярой для того, чтобы у нас хотя бы был свет. Я реально до сих пор — июль месяц — просыпаюсь порой в бочке, в которой живу, от того, что капает вода сверху, потому что крыша дырявая, или потому что холод покрыл инеем все стены. Я реально не понимаю, для чего настолько издеваться над человеком в 2020 году — ну раз решили меня отправить в ссылку, зачем издеваться настолько?
Конфликт между самодержавием и выборами
сохраняется. Кремль пытается его разрешать, превратив выборы в шутку. Но это способ вызвать раздражение даже у пассивного большинства. Как в этой ситуации проводить решающую для Кремля операцию- переутверждать в качестве президента перебравшего свое время лидера? Как передавать власть назначенному им преемнику? На мировой сцене тоже не все гладко. Демонстрация великодержавности- ключевой фактор поддержания системы. Но для того, чтобы выглядеть державой, нужно быть членом Мирового Концерта! А как вернуться в Концерт, если успели наделать гадостей всем участникам Концерта. Сегодня только 18% американцев, 31% европейцев, 25% японцев смотрят на Россию благожелательно; а 60% опрошенных в 22 странах не питают доверия к Путину. Дошло до невообразимого: Германия, которая всегда была российским партнером, требует от ЕС ввести против России санкции за - как говорят немцы- кибератаки. Россия оказалась перед новым вызовом – Америка теряет свое лидерство. Между тем, наше державничество себя реализует именно через борьбу с американским гегемонизмом! А вот нависающий над Россией Китай - это реальный вызов. В столкновении Китая и Запада, России придется выбирать. Сложно будет бежать между струйками. Но какой выбор сделает власть, не способная к стратегическому мышлению? Поучительна история кремлевских «гамбитов», которые должны увести внимание от внутренних проблем. Возвращение Крыма сработало, как способ вернуть лидеру рейтинг- пусть и временно. Запад, покудахтав, Крым бы простил. Но вот гибель MH-17 России дорого обошлась. Донбасс – ошибка, принесшая России финансовый и репутационный ущерб. Украина исчерпала консолидирующий эффект за счет создания «врага» и стала для Кремля проблемой, а не решением. Но закрыть «украинскую тему» не получается без демонстрации победы. Сирийская акция не возвратила Россию в клуб мировых держав, как планировалось. Венесуэла оказалась дорогостоящей авантюрой. Фрондерство Беларуси подвергает сомнению не только идею ее единого государства с Россией, но и существование Евразии под началом Москвы. Провал, тупик, ошибка - это и есть российская внешняя политика. Вместо того, чтобы стать ресурсом для внутренней повестки, она становится бременем. Конечно, усилия Кремля себя продлить приносят результаты. Но тактика кремлевского выживания начинает угрожать устойчивости российского государства, с которым власть пытается себя отождествлять. А это уже экзистенциальная проблема российского общества.