"Ядерный взрыв возле дворянской усадьбы. Николай Александров — о том, как литература сражается с войной в новом романе Владимира Сорокина «Наследие» — Новая газета Европа","В «Метели» читатель найдет XIX век с его мифом о тройке и ямщике, зиме, снежной пурге, дороге и бездорожье от Пушкина до Толстого. «Наследие» открывается частью «Транссибирский экспресс № 4». Это уже русская литература от второй половины XIX века к XX столетию, к Первой мировой войне, революции. Поезд и разговоры в нем — «Идиот» (его начало) Достоевского, «Анна Каренина», «Воскресение», «Крейцерова соната» Толстого, Блок, Алексей Толстой, Пастернак… У второй части под названием «Партизанский отряд «УЁ»», объясняющей, почему экспресс еще и бронепоезд, другая стилистика. Это уже литература 20-х с ее революционным пафосом, включая хрестоматийный «Разгром» Фадеева. Но у Сорокина узнаваемая с первых слов, привычная поэтика русской классики накладывается на действительность, которая полностью этому способу изображения противоречит. В самом языке «Наследия» фантастические и страшные подчас реалии и приметы представленного мира («синие» и «парные» — замороженные расчлененные человеческие тела и тела только что убитых) даны как языковая экзотика классической литературы — народные слова и словечки, лесковщина, пословицы, приметы реалистического стиля. Но, попадая в сорокинский роман, они мутируют, искажаются. Текст заставляет вспоминать классический, с четкими нравственными ориентирами мир. Создаваемая Сорокиным реальность этот мир опровергает. Это антимир. Он бесчеловечен. Остатки человеческого — в литературе, в способах описания. И в конце концов литература торжествует. ЛИТЕРАТУРА «Пространство грозы неотвратимо наползало на Телепнёво со стороны Рябого леса. Дождь, о котором уже месяц говорили в поместье и судачили в деревне, долгожданный, столь необходимый людям, животным и природе июньский дождь, выслал своим предвестником сильный ветер, поднявший пыль с дорог, заколыхавший бордовые мальвы в деревенских палисадниках, спутавший русые волосы деревенских ребятишек и закачавший могучиe кроны дубов приусадебной аллеи. И сразу же за порывами ветра послышался дальний раскат грома — совсем дальний, несильный, словно усталый выдох великана Святогора, спустившегося со своих великих гор в долину к людям и улёгшегося на поля отдохнуть». Уже первые фразы последней части — Milklit — возвращают нас в XIX век. Война осталась позади, как страшное воспоминание. Показательно, что именно здесь неоднократно упоминаются «Благоволительницы» Литтелла, и тем более показательно, что этот роман, который читает и по поводу которого недоумевает одна из героинь, падает у нее из рук и так и остается лежать неподобранным. В последней части еще одна пара близнецов (сестры-красавицы, одна замужем, другая пока нет) встречают читателя в томительно знакомой обстановке дворянской усадьбы. Лето, лес, надвигающаяся гроза, пруды, сад, просторный дом, терраса, готовящийся к приезду гостей ужин, разговоры, узнаваемые характеры — перечислять эти беллетристические клоны можно долго. Здесь смешались Толстой, Гончаров, Чехов (уж совсем откровенно, одна фамилия Киршгартен (немецкий перевод названия «Вишневый сад». — Прим. ред.) чего стоит). Здесь царит литература. Это ее измерение, ее пространство. Она здесь главный герой. О ней с перечислениями имен и произведений самых разных авторов, с примерами и цитатами ведется беседа. Она предстает в невиданном облике «литературного молока», как бы выходя за рамки только текста. Это новый вид творчества («пластование», «пахтание») и новый способ восприятия, когда текст можно вкусить, попробовать, почувствовать его фактуру, посмаковать, когда произведение подобно кулинарному блюду (кулинария у Сорокина вообще играет существенную роль, и «Наследие» не исключение). Это живой материал, более того — оживляющий, возвращающий давно ушедшее, воскрешающий умершее, потерянное, погибшее. Это литературная реальность с невероятными возможностями перемещения из одной вселенной в другую. И это надежда на спасение.","Ядерный взрыв возле дворянской усадьбы. Николай Александров — о том, как литература сражается с войной в новом романе Владимира Сорокина «Наследие» — Новая газета Европа",https://novayagazeta.eu/articles/2023/11/24/iadernyi-vzryv-vozle-dvorianskoi-usadby,2023-11-27 06:48:46 -0500